Олег Стерлядев, «Добропек»: «Это очень мощный, еще советский бренд – горячий хлеб»

Олег Стерлядев: «Поддержка бизнеса, на мой взгляд, должна быть выражена в четких правилах игры»

«ОЧЕНЬ ХОТЕЛОСЬ, ЧТОБЫ В НАЗВАНИИ ПРИСУТСТВОВАЛО СЛОВО «ДОБРО»

— Олег Юрьевич, как вы пришли к собственному хлебопекарному бизнесу? Вы окончили юрфак КФУ, не вполне типичный шаг...

— Первоначально после окончания университета я планировал работать в силовых структурах: в прокуратуре или, может быть, судьей или адвокатом. Но, пройдя стажировку, понял, что это не мое. В бизнесе подход рациональный, а на госслужбе он порой слишком формализован. При этом зарплата там чаще всего низкая. Хотя, конечно, тогда меня это не останавливало.

— Вы из обеспеченной семьи?

— Скорее, из семьи со средним достатком. Все мои родственники — нефтяники. Я же родом из Альметьевска. Но я не был, как это принято называть, «мажором». Конечно, родители мне помогали, даже очень хорошо. Мы с женой не голодали, у нас было где жить, но мы сами строили свое будущее. Идея открыть пекарню у меня возникла в 2005 году, когда я еще учился в университете. При том, что я был студентом юрфака, я интересовался бизнесом, читал соответствующую литературу. А одно время плотно занимался торговлей на рынке ценных бумаг.

— Но почему ваш выбор пал именно на хлебопекарный бизнес?

— Я видел, что на рынке этого не хватает.

— Качественного хлеба?

— Нет, было недостаточно предложений по той же выпечке и другим мучным изделиям... Я тогда жил на улице Татарстан. Сейчас, кстати, у нас там находятся две пекарни. Помню, в то время только начали открываться первые магазины «Магнит». Даже ныне известная кулинарная сеть «Катык» появилась позже. Единственное, что было, это «Бахетле». Но магазины этой сети не находятся в шаговой доступности, да и ценник там совсем другой. Мы находимся в разных весовых категориях. Наш формат — «магазин у дома» — более социально ориентирован.

— Насколько сложно организовать пекарни?

— Тогда я видел только то, что хлеб — это востребованный продукт. И лишь затем с головой погрузился в этот бизнес. Первую пекарню мы открыли под самый конец 2013 года. Этому предшествовал долгий подготовительный процесс. Подбирал место, а свободных помещений с хорошим трафиком было мало. Затем заказывал оборудование. Помню, как мы вдвоем с водителем зимой в два часа ночи его выгружали.

«Это же очень мощный, еще советский бренд — горячий хлеб»

— Было тяжело?

— Да. У меня ведь еще не было подобного опыта. Это все-таки ретейл, имеющий свою специфику. Около месяца я приходил домой только спать. И отводил на это не больше пяти часов. Весь остальной день, 19 часов, был на работе. Что-то получаться стало далеко не сразу. Поначалу я не понимал, как выстраивать производственный процесс, финансовую часть... Дошло до того, что на носу открытие пекарни, а один из основных элементов закупленного оборудования — тестомесы — не пришел. Пришлось заново отправлять машину на завод.

— Как такое могло произойти?

— Я заказал оборудование на одном из российских профильных производств. Они мне отправили его через большую транспортную компанию. Но, видимо, маршруты у нее были проторены еще не везде. В результате фура с моим оборудованием целый месяц колесила по соседним регионам... У первой нашей пекарни — она появилась на улице Парина, напротив деревни Универсиады — даже не было вывески.

— Как, кстати, родилось название вашей сети?

— Его придумали мы вдвоем с женой. Нам очень хотелось, чтобы в названии обязательно присутствовало слово «добро».

— Где вы взяли средства на первоначальный капитал?

— Для старта бизнеса пришлось продать свою квартиру в Казани, в которой жил во времена студенчества. Мне ее купили родители. Новую жилплощадь я покупал уже вскладчину со своими родными.

«Если в соседнем регионе есть более выгодное предложение по цене и качеству муки, мы закупаем там. Иначе недополучим прибыль и не сможем развиваться»

— И сколько необходимо для открытия пекарни?

— Порядка двух-трех миллионов рублей. Все, что меньше, это либо использование второсортного сырья, либо некачественного оборудования. А ведь в бюджет открытия также попадает и зарплата персонала, которую несколько месяцев после открытия приходится платить из своего кармана. Сейчас у нас уже есть опыт и возможность сделать это с меньшими затратами. А сначала доходило до того, что я переделывал ремонт перед открытием, если меня что-то не устраивало. Теперь я не то чтобы отношусь к этому проще — мы уже не делаем этих ошибок.

— Для пекарни нужен какой-то особый ремонт?

— Конечно, есть большое количество санитарных, противопожарных и прочих норм. Но я имел в виду еще и то, что, например, розетки должны быть, а их нет, или они установлены не в том месте, где нужно.

— Но какое дело покупателю до ваших розеток?

— Не скажите! У нас есть барная стойка, за которой люди могут перекусить. И если есть рядом розетка, за это время, например, можно зарядить телефон. Вроде бы мелочь, но на лояльность покупателя она влияет. И наша задача — создать людям максимум удобств, чтобы они оставались довольны и нами, и продукцией...

— Как быстро ваш бизнес стал разрастаться?

— Через несколько месяцев я арендовал площади на улице Восстания. За второй год работы мы открыли пять пекарен, за третий — 15, за четвертый вдвое больше. Сейчас общее количество пекарен близится к 60. Бóльшая их часть находится в Казани — это же наш домашний регион, остальные в Зеленодольске и Чебоксарах.

— А в родном Альметьевске вы никогда не хотели развиваться?

— Все дело в емкости рынка. Кроме того, заходя в этот город, нужно выстраивать логистические потоки: все-таки от Казани нефтяную столицу отделяет 250 километров.

— Хлебопекарный бизнес оказался прибыльным? Или вы вышли на прибыль, как раз расширив сеть пекарен?

— Скорее, да. На первоначальном этапе мы балансировали на грани прибыльности.

«МЫ ОТЧАСТИ СДЕЛАЛИ СТАВКУ НА ЭТУ НОСТАЛЬГИЮ ПО БЫЛОМУ»

— Люди в возрасте зачастую с ностальгией восклицают: «Какой раньше вкусный был хлеб!»

— Признаюсь, мы отчасти сделали ставку на эту ностальгию по былому. Это же очень мощный, еще советский бренд — горячий хлеб. Нам его даже не надо рекламировать. Люди любят хлеб только что из печи.

— Вам удается продать весь свежеиспеченный хлеб?!

— То, что не раскупается, мы продаем со скидкой. А по истечении определенного времени просто списываем. Да, это несет определенные убытки. Но если мы хотим сделать хорошо только себе, это будет не очень хорошо для покупателя. Если сегодня мы уроним качество, выставив на прилавок продукцию низкого качества, покупатель ее, скорее всего, даже купит. Но завтра он к нам просто не придет. Мы специализируемся на производстве хлебобулочных изделий, выпечки, пирогов, активно развиваем направление кондитерских изделий, а также мясных и овощных полуфабрикатов.

В нашу пекарню можно зайти перекусить, купить торт по пути в гости, порадовать домашних вкусными угощениями или купить пельмени к ужину. Уровень востребованности нашей продукции довольно высок. Люди каждый день голосуют за нас как кошельком, так и животом. Именно поэтому мы и не можем подвести своего покупателя, пытаясь заработать на продаже низкокачественной продукции.

«Мы не готовы покупать ингредиенты дешевле в ущерб качеству»

— Кто ваши клиенты?

— У нас широкая аудитория. Это и ведущий активный образ жизни студент, и бабушка из соседнего подъезда. На чем, например, основывается человек, покупая джинсы? На качестве ткани, ее цене, внешнем виде, моде и так далее. В принципе, так же обстоит дело и с нашей продукцией: потребитель оценивает стоимость нашего товара, его внешний вид, вкус...

— Кризис как-то на вас повлиял? Все-таки хлеб едят всегда.

— С падением покупательской способности населения за год мы потеряли от 7 до 9 процентов в рентабельности. К сожалению, мы не можем поднимать цены высоко насколько, насколько растет в цене сырье. Хотя поставщики тоже находятся в этом замкнутом круге: все периодически дорожает.

— Вы используете местную муку?

— По-разному. Это рынок. Если в соседнем регионе есть более выгодное предложение по цене и качеству, мы закупаем там. Иначе недополучим прибыль и не сможем развиваться. Зачастую люди, имея в виду пекарню, представляют себе огромное производство, откуда продукция развозится на весь город. У нас такого нет. Мы где произвели продукцию, там ее и продаем.

— Сколько одна пекарня в месяц потребляет муки?

— Показатели разные, потому что сами пекарни разные по объему реализации. Сырье развозится с центрального склада, что-то привозят поставщики непосредственно в точки продаж. В агропарке «Казань» у нас есть производство кондитерских изделий. Мы развозим оттуда полуфабрикаты по своим пекарням. Но что-то развозить при определенном количестве точек просто нерентабельно.

«К хлебу и хлебобулочным изделиям добавились пироги, торты традиционных рецептур — например, сметанник, медовый торт…»

— А какая у вас площадь пекарен?

— 70-100 квадратных метров.

— Для самого хлебопекарного производства достаточно небольшого помещения?

— Напротив, они достаточно большие — нормы Роспотребнадзора жесткие. Обычно половину помещения занимает торговый зал, другую половину — сам цех.

— Известно, что у каждой хозяйки свой вкус пирогов...

— Мы сейчас плотно занимаемся стандартизацией продукции, чтобы покупатель мог купить пирожок одного и того же вкуса в пекарне как в одном конце города, так и в другом. Вплоть до того, чтобы он был посолен и поперчен одинаково. У нас есть и нормативы, и соответствующая программа обучения. В целом наша задача при росте сети — не потерять качество. Я думаю, она выполнима. Разумеется, когда у тебя много точек, контролировать качество становится все трудней. С другой стороны, если привлекать для этого большой штат людей, падает рентабельность.

«Наше конкурентное преимущество еще и в том, что наша продукция быстрее доходит до покупателя: произвели — и сразу же продали»

«В НАШИХ ПИРОЖКАХ МЯСА СТОЛЬКО, СКОЛЬКО И ДОЛЖНО БЫТЬ»

— С какой продукции вы начинали?

— Изначально у нас был несколько скудный ассортимент: батоны, нескольких видов хлеба, а также так называемая мелкоштучка: треугольники, балиш, элеш, пирожки с яблоком и творогом. А сейчас к хлебу и хлебобулочным изделиям добавились пироги, торты традиционных рецептур — например, сметанник, медовый торт, которые люди покупают каждый день. Кроме того, предлагаются и мясные полуфабрикаты. Мы стремимся продавать и молоко.

— Где вы закупаете мясо?

— Раскрою секрет: основной наш поставщик — это компания «Мираторг». А уже в заготовочном цехе на центральном производстве сами делаем полуфабрикаты. У нас почти все делается вручную. Наша выпечка как домашняя. У хлебозаводов совершенно иной принцип работы. И для того чтобы что-то изменить, требуются длительное время и огромные вложения.

— Например, ввести новый вид продукции?

— Именно. Там сама линия заточена под конкретный вид сырья. Мы же эти вопросы решаем гораздо быстрее. Поэтому мини-пекарни так сильно и развиты в Европе. Наше конкурентное преимущество еще и в том, что наша продукция быстрее доходит до покупателя: произвели — и сразу же продали. А у хлебозаводов целая цепочка: надо поставить в магазины, разгрузить. Так как объемы большие, для этого требуется время.

— На ваш взгляд, ваша компания чем-то отличается от других?

— Я твердо верю в то, что мы отличаемся качеством. Например, при производстве хлеба и пирожков мы не используем замороженные или охлажденные заготовки. Готовим все из муки и свежих ингредиентов прямо на месте. И не оптимизируем содержание начинок. В наших пирожках столько мяса, сколько его там и должно быть. И с началом кризиса мы качество не уронили, потому что не экономили на сырье.

Поставщиков мы выбираем из числа надежных региональных и федеральных компаний — как правило, лидеров в своих направлениях. Конечно, цена ингредиентов у них не дешева. И это снижает рентабельность бизнеса. С точки зрения экономики, сегодня это, наверно, не самая правильная стратегия. Но мы с надеждой смотрим в будущее и верим, что в долгосрочной перспективе покупатель это оценит.

— А какие у вас цены?

— Такие же, как у хлебозаводов или даже ниже. Например, хлеб у нас стоит 26 рублей.

«ОПРЕДЕЛЕННЫЙ КОНТИНГЕНТ ЛЮДЕЙ КОЧУЕТ ОТ ОДНОГО РАБОТОДАТЕЛЯ К ДРУГОМУ»

— Как вы расцениваете лозунг советских времен «кадры решают все»?

— Я его разделяю. С кадровой проблемой я столкнулся с самого начала. Опыта подбора сотрудников у меня тогда еще не было. Я отсмотрел много соискателей, подобрал людей. Но многие из них просто не вышли на работу.

— Почему?

— По каким-то своим причинам. Это был трудный момент. Доходило до того, что у меня один продавец отработал первую неделю стажировки и мне пришлось просить его выйти сверхурочно: просто некому было работать.

— Может быть, вы мало им предлагали, ваш бизнес же еще не был тогда раскручен?

— Нет, мы предлагали выше рынка. Просто люди не очень охотно идут работать на новое предприятие: всем нужна стабильность. С такими проблемами сталкиваются все предприниматели. К счастью, надежные люди все же были. В частности, несколько соискателей уже имели опыт подобной работы. Они и стали костяком коллектива.

Вообще, я всегда стараюсь максимально задействовать людей. Если что-то не устраивает, мы стараемся прояснить ситуацию, найти общий язык. Например, если сотрудник жалуется, что далеко или неудобно ездить на работу, предлагаю перейти в пекарню поближе. Жаль, но со временем, когда людей стало больше, пришлось ввести жесткие правила.

«Мы сейчас плотно занимаемся стандартизацией продукции, чтобы покупатель мог купить пирожок одного и того же вкуса в пекарне как в одном конце города, так и в другом»

— Например?

— Когда у тебя одна или две пекарни, бизнес сродни семейному. Все друг друга знают и, может быть, даже ходят друг к другу в гости. А когда бизнес разрастается, уже включаются инструкции и правила, которые необходимо четко выполнять. На первых порах я по своей неопытности и лояльности многое прощал: опоздания, неявки, пьянство.

— Опоздал один раз — простили, опоздает и во второй, и третий раз?

— Большинство сотрудников ценит хорошее отношение. Но есть определенный контингент людей, которые кочуют от одного работодателя к другому. С такими горе-работниками надо прощаться.

— Они просто недисциплинированные?

— Да. И, к сожалению, им трудно привить дисциплину. В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Они же поступают с точностью до наоборот.

— Насколько у вас сейчас большой коллектив?

— Если честно, я уже перестал следить за ростом численности работников. К приему в свою команду новичков мы относимся трепетно. Аккуратно набираем управленцев в свою команду. Их у нас немного, но мы справляемся. Но особое внимание уделяем линейному персоналу — пекарям и помощникам пекарей, продавцам. Работника можно проверить только в деле. И если он хорош, мы ему многое простим. Бизнес — это вопрос рациональности: если ты работаешь, ты нужен. Это относится и ко мне. Кстати, прежде чем ввести какие-то новшества, мы обсуждаем их с сотрудниками. Иначе это проходит очень болезненно.

«Мы планируем активнее развиваться и увеличивать ассортимент»

«НИ С КЕМ ССОРИТЬСЯ НЕ ХОТИМ, НО И СВОЕГО НЕ ОТДАДИМ»

— Наше издание недавно писало о том, что к вам возникли претензии со стороны Роспотребнадзора. Вы заявили о давлении на бизнес. Настолько была накалена ситуация?

— Я человек не медийный. Конфликт вывели в публичную плоскость контролирующие органы. Роспотребнадзор разместил на своем сайте комментарий, содержащий серьезные обвинения в наш адрес. После этого у нас пропало желание молчать. Если нарушаются наши законные права, а мы будем бездействовать, наш бизнес просто перестанет существовать.

— Люди могут думать примерно так: была хорошая пекарня, но что-то с ней случилось. Роспотребнадзор просто так говорить не будет. Не пойду-ка я туда больше...

— Вот именно. Нам было важно показать покупателю, что претензии эти раздуты. На мой взгляд, действия контролирующих органов по приостановке деятельности наших пекарен были не обоснованы. И мы их оспариваем в законном порядке — через суд. Кстати, уполномоченный при президенте РТ по защите прав предпринимателей Тимур Нагуманов поддержал нашу позицию.

— В чем была проблема с вашей пекарней на улице Шмидта в Казани: неужели все дело в квартире, принадлежащей администрации президента?

— Не знаю. Но в отношении нас началось несвойственное, слишком уж агрессивное, давление. Роспотребнадзор может давать на устранение каких-то недочетов срок в полгода, а то и больше, это предусмотрено его внутренними инструкциями. Но если нам говорят: «Закрывайтесь и вообще съезжайте отсюда», не думаю, что это можно назвать поддержкой бизнеса.

— Вы с подобным столкнулись впервые?

«Бóльшая часть наших пекарен находится в Казани — это же наш домашний регион»

— Роспотребнадзор проверял нас достаточно часто. На этот раз они заявили, что у нас большой пласт нарушений. То есть его не было и вдруг он появился... Я считаю, что подход должен быть одинаковым ко всем участникам рынка. Роспотребнадзор, по сути, работает в интересах общества, чтобы на полках была представлена качественная продукция. Мы выступаем только за и готовы выполнять все необходимые требования. Мы ни с кем ссориться не хотим, но и своего не отдадим.

— Ваши пекарни размещены на первых этажах жилых домов. Жильцам, вероятно, это действительно создает какие-то неудобства: шум и «аромат» выпечки или, наоборот, гари?

— К сожалению, у нас в стране 95 процентов всего стритретейла располагается в жилых домах. Ну нет возможности в крупных городах еще что-то дополнительно строить. И что теперь делать? Неужели позакрывать все магазины и кафе? А как же рабочие места и налоги, которые платят предприниматели? Запуская объект, мы стараемся предвосхитить те моменты, которые могут принести беспокойство людям. Но, конечно, все учесть просто невозможно. Мы тесно взаимодействуем с жильцами. Обсуждаем их претензии. В большинстве своем люди адекватные. Где-то, например, мешает вывеска или что-то еще. Мы это устраняем. Но, например, мнение вроде «я живу в соседнем доме, а вы здесь находиться не должны» мы взять в расчет не можем.

«У нас почти все делается вручную»

«ГЛАВНЫЙ НАШ АРБИТР — ПОКУПАТЕЛЬ»

— Какие тенденции сейчас отмечаются на рынке?

— Объем производства на крупных хлебозаводах падает. Зато быстро растет рынок мини-пекарен. За прошлый год в России их открылась тысяча. Чуть меньшими темпами увеличивается число пекарен при супермаркетах. По прогнозам, доля мини-пекарен в стране к 2018 году увеличится относительно 2015 года на 33 процента.

— Насколько сильна конкуренция?

— Не могу сказать, что у нас сформировался рынок пекарен. Но конкуренция сейчас обострилась. Каждая из сетей широко представлена. В каких-то случаях мы даже открываем пекарни рядом. Но в любом случае главный наш арбитр — покупатель.

— Зачастую люди в первую очередь ориентируются на низкие цены.

— Применительно к нашей продукции цена сейчас — не суперприоритет. Самое главное, как отмечает большинство наших покупателей, — это именно вкус и качество. Конечно, хочется, чтобы этот продукт был еще и недорогим. Но даже если по цене он будет выше среднего, люди будут его покупать. Мы не готовы покупать ингредиенты дешевле в ущерб качеству. Покупатель это сразу «оценит» и уйдет к нашим конкурентам.

— В какую сумму оценивается объем рынка хлебобулочных изделий? Кто его основные игроки на рынке Казани и Татарстана? Какая доля принадлежит вашей компании?

«Я заказал оборудование на одном из российских профильных производств. Они мне отправили его через большую транспортную компанию. Но, видимо, маршруты у нее были проторены еще не везде. В результате фура целый месяц колесила по соседним регионам...»

— В целом в России объем потребления хлебобулочных изделий оценивается в 400 миллиардов рублей в год. Про Татарстан сказать не возьмусь. В Казани основные игроки в этом сегменте — это наша компания и «Жар-Свежар». У последнего пекарен больше, наверно, раза в два. Эта сеть лучше представлена в соседних городах и регионах. Неплохо развиваются, пытаясь нас догнать, и «Покровские пекарни». А в целом в России нам интересно конкурировать с сетью «Хлебница».

— Вы учредитель аналогичных предприятий еще и в Чувашии и Марий Эл.

— Да. Недавно у нас открылась первая пекарня в Чебоксарах. И это только начало. Мы будем развиваться в Чувашии и дальше. Открытие пекарен в Марий Эл по времени чуть откладывается.

— Вы столкнулись там с какими-то сложностями?

— Нет. Просто в Чувашии выше приоритетность и степень готовности самих объектов. А в Марий Эл надо еще выстраивать логистические маршруты, искать людей. В той же Йошкар-Оле мест для стрит-ретейла меньше, а конкуренция на нашем рынке выше. Но в пределах месяца–полутора у нас появятся пекарни и там.

«Наша выпечка как домашняя»

«ЕСЛИ ТЕБЯ КТО-ТО КОРМИТ, ТЫ ТОЛСТЕЕШЬ И ТЕРЯЕШЬ ЧУВСТВО РЕАЛЬНОСТИ»

— Говорят, что бизнесу нужно помогать. Вы помощь от кого-то получали? Не участвовали, к примеру, в программе «Лизинг-грант»?

— Хотели, в 2016 году подали заявку, но минэкономики РТ не аккредитовало лизинговую компанию, с которой мы сотрудничали: то ли из-за недостаточности уставного капитала, то ли еще почему-то. Одним словом, поучаствовать в этой программе у нас не получилось. А вообще, я не привык просить. Мы чаще обходимся своими силами.

— Вы придерживаетесь мнения, что бизнес сам должен быть жизнеспособным, без внешней поддержки?

— Если бы у нас все рассчитывали только на себя, я думаю, ситуация с бизнесом была бы намного лучше. Если ты голодный, тебе легче меняться. А если тебя кто-то кормит со стороны, ты толстеешь и теряешь чувство реальности. К тому же сегодня тебя кормят, а завтра вдруг скажут: «Нечего, хватит». Поддержка бизнеса, на мой взгляд, должна быть выражена в четких правилах игры. Например, на Западе тот или иной закон зачастую принят 100 или 200 лет назад, затем в него лишь вносят изменения.

«Мы не оптимизируем содержание начинок. В наших пирожках столько мяса, сколько его там и должно быть»

«МЫ ДЕЛАЛИ ОШИБКИ, УТИРАЛИ СЛЕЗЫ И ШЛИ ДАЛЬШЕ»

— Вы всегда считали себя предприимчивым человеком или развили в себе это качество?

— Скорее, развил или оно дремало, пока я не занялся бизнесом. Если ты не меняешься, то твой бизнес не выживет. Хотя вообще смотря что под словом «предприимчивость» понимать.

— Например, чувство выгодности–невыгодности сделок, иначе есть риск вылететь в трубу. Или у вас есть грамотная команда финансистов, которая скажет: «На это мы можем пойти, а на это — нет»?

— Команда есть. Если бы она была раньше, это уберегло бы нас от неоправданных шагов. Например, как-то мы открыли две пекарни недалеко друг от друга, а потом в соседнем доме объявился наш конкурент. В результате одну из пекарен, оказавшуюся меж двух огней, нам пришлось закрыть: она сразу стала убыточной.

— Но ведь вы никак не могли спрогнозировать приход конкурента...

— Весь вопрос в том, что пекарню нужно было открывать именно там, где это сделал он. Зато это лучший опыт. К примеру, если ты прочитаешь в интернете, что не надо давать деньги в долг, не поверишь: «Это же знакомые!» А если у тебя брали в долг энную сумму и не вернули, ты уже больше никому не доверишься. Так и здесь. Мы совершали ошибки, утирали слезы, делали выводы и шли дальше.

— Какие направления вы считаете наиболее перспективными?

— Мне интересно заниматься кондитерским направлением, хотя оно очень затратно в плане себестоимости и сложное технически. Зато именно здесь можно отточить свое мастерство. Любопытно и производство полуфабрикатов из мяса и овощей. Мы уже идем по этом пути.

— Какие у вашей компании стратегические цели?

— Мы планируем активнее развиваться и увеличивать ассортимент. Возможно, будем отходить от формата таких пекарен. Мы по-прежнему будем печь хлеб. Но хотим продавать продукцию, которую можно не только испечь. На данном этапе это наш приоритет. Вообще, мы планируем глобальное развитие, для расширения нам нужны серьезные инвестиции.

— Вы уже достаточно заработали или кого-то взяли в партнеры?

— Рассматриваем варианты с привлечением банковских кредитов. Кроме того, наши надежды связаны с развитием франчайзинговой сети партнеров в регионах России. Мы начали активно заниматься этим около полутора лет назад: рынок растет, мы поспеваем не везде.

— Ваши франшизы пользуются спросом?

— Мы уже продали порядка 30 франшиз в разные города. Это и Санкт-Петербург, и Москва, и Екатеринбург, и Челябинск. Большинство городов-миллионников мы, по-моему, уже охватили.

— У вас к франчайзи есть определенные требования?

— Да. Мы смотрим на достаточность капитала, чтобы наш партнер мог обеспечить первоначальные инвестиции и запустить пекарню.

«ПРИНИМАЯ РЕШЕНИЕ, Я НЕ КОЛЕБЛЮСЬ»

— Бизнес по-прежнему занимает у вас много времени?

— Львиную долю. Даже если я нахожусь в отпуске — а я, честно говоря, даже не вспомню, когда это было, — или просто в отъезде, я в любом случае доступен по телефону. Бизнес — это такая вещь, что или ты занимаешься ей, или она занимается тобой. Поэтому я делаю выбор, например, между развлечениями и работой в пользу работы. У меня отец и дед были трудоголики. Один дед у меня всю жизнь работал на заводе, а другой был нефтяником.

— Используете ли вы в своей работе какие-то управленческие ноу-хау?

«Работника можно проверить только в деле»

— Я полагаюсь на свою интуицию, в то же время прислушиваюсь к мнению людей. Но, принимая решение, я не колеблюсь. Пожалуй, это мое главное ноу-хау.

— Как в вашем коллективе строится работа?

— Очень просто. Как на площадке работает команда волейболистов или баскетболистов? У каждого игрока свой сектор, за который он ответственен. Но при этом члены команды всегда приходят друг другу на помощь. Так же и у нас.

— Какую проблему вы считаете для себя главной?

— Лень. Я каждый день борюсь с ее проявлениями. Стараюсь работать эффективнее и постоянно развиваться.

— Остается ли у вас свободное время? Как предпочитаете его проводить?

— Когда система более-менее создана, она начинает работать сама по себе. Сейчас у меня стало побольше свободного времени. Я уделяю его своей жене и ребенку. Для меня это лучший отдых. Кроме того, занимаюсь спортом, читаю художественную и профессиональную литературу.

«Мы уже продали порядка 30 франшиз»

— Близкие помогают вам в работе?

— Моя семья — моя опора. Без этого, скорее всего, не было бы и сети «Добропек». Супруга меня всячески поддерживала и очень сильно помогла в минуты сомнений, а они на этапе запуска бизнеса возникают у любого: правильно ли я делаю? И зачем я вообще это делаю? Кстати, у нее тоже свое дело. Ее интересы сейчас — это ресторанный бизнес и сеть частных детских садов. Я считаю, что, если человек хочет себя реализовать, не надо ему мешать.

— И традиционный вопрос «БИЗНЕС Online»: ваши три секрета успешного бизнеса?

— Труд, еще раз труд и капелька удачи.