Руслан Хасбулатов Руслан Хасбулатов Фото: ©Владимир Песня, РИА «Новости»

«МЕЧТА КАПИТАЛИСТОВ ВСЕГО МИРА СТАЛА РЕАЛЬНОЙ В РОССИИ»

— Как давние земляки Кавказского розлива мы давно на «ты». Руслан Имранович Хасбулатов, член-корреспондент РАН, почётный доктор Израильского, Чешского институтов, профессор, доктор наук, возглавляет кафедру мировой экономики в Плехановском университете, является своеобразным жрецом мировой экономики. Но строить беседу лишь на одной экономической грани — значит обеднять многогранную личность, уже вошедшую и в историю, и в легенды России.

Помимо экономиста, учёного, — ты масштабный, опалённый 90-ми, историк и политик. На твоих плечах Председателя долгое время балансировал властный Верховный Совет России.

Именно ты спасал от импичмента Ельцина в 90-х. И именно он затем руками Грачёва расстреливал из танков тебя и парламент, расстреливал демократию и свободу, социалистические идеи и народовластие, разогнал народные советы. После этого предельно жестокого переворота, совершенного впервые после Октябрьской революции, началась массированная атака на все советское социалистическое прошлое. И сформировался российский капитализм с его олигархатом, как низшее, подчиненное звено глобального капитализма во главе с США.

Ты испытал на себе бетонную тяжесть казематов Лефортово. Оно в твоей памяти, думаю, до смерти. И эта память дает тебе право, как никому, сравнивать сейчас, спустя десятилетия, то время и нынешнее. Что оно для России? То же Лефортово, теперь уже для миллионов? Эдэм и рай для избранной касты? Или некая, социально-беспощадная эклектика российского капитализма из этих крайностей?

— Многослойный вопрос. Что есть наш капитализм... он опрокинул, казалось бы, незыблемые постулаты Маркса. Но одновременно и подтвердил эти постулаты.

— Какие из них?

— Определяющие источники происхождения богатства: Деньги-Товар-Деньги. И второй — нет такого преступления, на которое не пошел бы капитал ради 300 процентов прибыли.

Наши скороспелые нувориши, захватив государственные заводы, фабрики, недра, пароходы и самолеты, перекроили первую формулу в «Деньги-Власть-Деньги». В этой формуле не производство приносит прибыль, а власть. Поэтому подкупать эту власть, развратить ее, сделав послушной — это мечта капиталистов всего мира стала реальной в России. Второй постулат, посеянный в Российскую почву, стащил эти Марксовы «300 процентов» до многих тысяч процентов, поскольку прибыль достается не в результате повышения эффективности производства, роста производительности труда (этого олигархи не умеют), а через спекуляции и использование бюрократии для мошеннических сделок.

В результате прослойка дельцов ельцинского замеса, наследственно перетекшего в XXI век, готова совершить любое преступление — за сохранение этого порядка в стране.

— Сейчас необходимо предметно, под лупой, рассмотреть ту эпоху, поскольку неожиданно и массированно вдруг полезли наружу настойчивые попытки реабилитировать тот самый скелет ельцинизма в шкафу, увековечить его в Екатеринбургском Центре, обелить и облагородить политический труп вместе с со сворой оборотней, полезших из всех щелей социализма, хамелеонов, превращавшихся из ретивых строителей коммунизма в безжалостных двуногих хищников. Что, по-твоему, в основе этой человеческой, нравственной трансформации?

— В этом я не вижу никаких противоречий, противоречия — лишь иллюзорные. По своей сути политико-экономический порядок, созданный в 90-е годы и действующий на основе ельцинской Конституции, сохранялся в своем былом неизменном величии. Правит бал бюрократия и олигархат. Изменилась не экономическая политика, а международная, поскольку ее взял под контроль президент Путин. Но он физически не в состоянии руководить всем огромным хозяйством страны. Проблемы 90-х годов заключаются в том, что отечественный капитализм появился неестественным образом — не через рост мелких предпринимателей, достигающих успеха и расширяющих свое производство. А через воровство, спекулятивные и мошеннические операции. В этом — трагедия нашего общества, оно не может рассчитывать на созидательные результаты капиталистических предпринимателей. Они не знают этого, поскольку нет механизма конкуренции.

— Как это все могло произойти? Это в принципе исторический феномен появления такого капитализма?

— Была запущена машина мошеннической приватизации, взломавшей Законы Верховного Совета, регулирующие эти процессы. По Закону, основным владельцем предприятий должны были стать его коллективы, трудящиеся. Но этот Закон был взорван Ельциным. Контролирующие органы самоустранились в бездействии или возглавили нуворишей в качестве «крыши». Это, конечно, всего лишь малый фрагмент ответа на вопрос.

— К сожалению, нынешний процесс мало чем отличается от того.

— Процесс, как говаривал Горбачев, «пошёл». Американские и западные советники Ельцина клубились и в Кремле, в правительстве и на крупных стратегических предприятиях. Они вдолбили в правящую элиту одну джунглевую аксиому: «Пусть воруют и приобретают собственность. Потом они станут её хорошими администраторами, а главное — гарантами недопущения возврата к социализму». Борьба с остатками социализма, а не благо для народа — вот что двигало елицинистов.

Грабительский переворот (а не революция) вершился мафиозными способами. В эту смертельную для страны воронку втягивало чиновников, силовиков и, конечно же, — «красных директоров». Уже к 1994 году 65% акций средних и крупных предприятий были под частичным контролем таких директоров, и совсем неожиданно их владельцами оказались внешние спекулянты — советники президента и правительства. Они были рекомендованы Гарвардским университетом для «содействия реформам». Это были драматические годы — шантаж, подкуп, убийства, рейдерские захваты — это превращалось в норму бытия. Количество убийств в России непрерывно возрастало. В 1988 г на сто тысяч населения совершалось 9,8 убийства. Но уже в 1991 г этот показатель вырос до 32,4. Он перехлестнул и Бразильский (19) и Мексиканский (17,2); не будем сравнивать эти показатели по США, ЕС и Японии, Китаю и т.д.

— Стоит припомнить наиболее масштабные из них.

— Их множество. Например, полицейское расследование 1997 г. выявило в Тольятти 65 заказных убийств. В них фигурировали представители менеджмента и дилерства «АвтоВАЗа», который контролировал Березовский. Но я хотел бы сказать вот что: не стоит демонизировать Березовского, он не был ни гениальным, ни особо жестоким. Он был таким же, как и многие другие. И его прикрывала власть. Все другие россказни о нем — это сказки.

Тревогу я стал испытывать, как только Ельцин стал главой правительства, а Гайдар, Бурбулис, Чубайс — его заместителями. В октябре 91-го, когда СССР был ещё жив, и мало что предвещало коллапс, в Москву прибыл Мишель Камдессю, председатель — распорядитель МВФ. Он встретился со мной и предложил использовать МВФ как базу для проведения реформ в России на базе «Вашингтонского консенсуса». Я достаточно пристально следил за процессами в мировой экономике и хорошо знал итоги политики МВФ в Латинской Америке на базе этой доктрины, отошедшей от Кейнсианской модели. Огромная часть национальных богатств перетекла в собственность предельно узкой коррумпированной верхушки дельцов и политического истеблишмента. Многократно сократился государственный сегмент экономики и государственного контроля. Столь же кратно усилился паразитарный отсос денежной массы из реальной экономики в спекулятивные банковские махинации.

Всё это породило в странах Южной Америки катастрофическое обнищание масс, нескончаемые бунты, череду социальных взрывов. Это и был тот самый упомянутый мной «Вашингтонский консенсус» в действии. Были настойчивые попытки США устроить то же самое в Китае. Но Китай смог устоять и противопоставить Вашингтону свой «Пекинский консенсус» великого Дэн Сяопина, во многом взявшего на вооружение Нэповскую политику и Кейнсианскую модель.

— Чем закончилось свидание с Камдессю?

— Я отказал ему, мотивируя отказ катастрофическими итогами вползания МВФ в Латинскую Америку и некоторые страны Европы. Во-первых, мы были в Верховном Совете — все депутаты, без исключения — сторонниками назревших реформ, но с учётом социальных запросов народа, общества. И уж никак не по образцу «Вашингтонского консенсуса». Во-вторых: Верховный Совет России не мог принять столь масштабного решения без согласия Горбачёва — президента СССР. Камдессю выложил свою программу перед Ельциным и его министрами. Они уцепились за нее и увязли, как мухи на липкой ленте. Но не в них дело — они почти разрушили всю могучую российскую экономику и вогнали в нищету народ. Эти утраты не восполнены и сегодня, спустя почти 18 лет, когда в Кремль вошел другой президент. Слишком трудное было наследие, да и экономическую политику он почему-то не изменил.

— «Вашингтонский консенсус». Что за зверь, откуда родом и повадками?

— Дело первоначально заключалось в долговом кризисе стран Латинской Америки. Они задолжали огромные суммы американским банкам. Их надо было вернуть. Различные программы «помощи» и планы, в том числе «План Брэйди» (по имени министра финансов США 80-х годов), разработанные для этой главной задачи, не срабатывали. Страны южного континента увязали в долгах, кризисах и депрессиях. И тогда появился этот пресловутый «Вашингтонский консенсус», названный так в силу того, что целый ряд различных федеральных ведомств США и университетских профессоров сошлись в поддержке основных идей нового плана для Латинской Америки. За неимением других, именно этот «План» был предложен и для России. Но в Латинской Америке он потерпел полный крах, и многие правительства официально от него отказались.

Непосредственным разработчиком «Вашингтонского консенсуса в 1989 г. был профессор Дж.В. Уильямс, ректор Петерсоновского института мировой экономики, собравший учёных-экономистов либерального толка, концептуальных последователей Чикагской школы Фридмана и Хайека.

— Слушатели твоих лекций, читатели твоих книг — студенты и мыслящий контингент страны, некогда самой читающей в мире. Можно ли упростить для этой аудитории суть этого „консенсуса“, его аналога — кейнсианства, школы Фридмана и джунглевой схватки, в которой они сцепились? Может, здесь будет уместен литературный шедевр, например, „Маугли“ Киплинга? Он ведь англосакс, блистательный политолог, наблюдавший эту схватку в капиталистических джунглях изнутри.

— Можно и по Киплингу. Мутантный гибрид „Вашингтонского консенсуса“ и школы Фридмана — это Шер-Хан, у которого клыки и когти глобального капитализма. МВФ и Камдессю — это коллективный шакал Табаки, за спиной которого Шер-Хан с его когтями и клыками. Стая Акелы с человечьим детёнышем Маугли — это нэповская модель, развитая впоследствии в кейнсианскую, во многом модель созидательного развития общества — с социальной, человеческой сердцевиной, заботящейся о правах рабочего и производителя. Она учитывает главную тенденцию Современности — социализации и гуманизации. Проявление в последние годы рецидивов дегуманизации — это не глобальная тенденция, она лишь отражает сущность верховной политической бюрократии в сегменте развитого „ядра“ глобального капитализма.

Все эти представители глобального капитализма (а российская экономика — это часть глобального капитализма) требуют:

  • приватизировать остатки гос. сектора, раздать его за бесценок в частные руки;
  • приватизировать остатки банковского сектора, передать его под контроль частных субъектов финансового рынка, полностью переориентировать их в систему мировой финансовой системы;
  • полностью ликвидировать гос. образование, науку, культуру, здравоохранение;
  • снять оставшиеся слабые ограничения на отток и приток капитала;
  • устранить протекционистские меры по защите своего производителя. В принципе, наш курс валюты находится в „свободном плавании“, национальная валюта — в жёсткой зависимости от доллара;
  • отказаться от лицензирования импорта, отменить и размыть госстандарты;
  • заморозить рост зарплат и повышать налоги и прочие платежи, особенно в системе ЖКХ. Кстати, эти планы уже давно намного превысили расходы на содержание.

— В своей итоговой сути это вкрадчивый, ползучий геноцид, который предназначен обессиливать и подчинять геополитических соперников.

— Я бы не использовал термин «геноцид», но он прямо и непосредственно ведет к тому, что богатые становятся богаче, а бедные — еще беднее. Эта программа была навязана не силой и шантажом (не навязали же ее Китаю), а добровольно правящими элитами. Пора перестать обвинять в наших проблемах заграницу. «Беда, дорогой Брут, не в наших звездах, а в нас самих», — писал когда-то Шекспир.

— Минуло более четверти века, когда этот «консенсус» пришел в Россию. Исчезли, растворились в народных проклятиях, как в кислоте, фантомы Ельцина, Шахрая, Коротича, Бурбулиса, Черномырдина, Коха, Шеварднадзе, Козырева, Березовского и т.п. Во властных верхах вот уже 20 лет переставляются во взаимных рокировках Медведев с Путиным. Что изменилось?

— Многое. К 1980 г. 75% национального дохода распределялось между всеми гражданами, а разрыв между 10% самых богатых и 10% самых бедных составлял у нас не более 1:3 (в Западной Европе 1:5). Как результат «Шоковой терапии», предложенной в конце 1991 года Д. Саксом и другими иностранными советниками, большинство нашего населения лишилось тех социальных благ, которые были привычны при социализме. К 2018 году в общественное пользование поступало лишь 25% всего национального дохода. По данным OKSFAT на Международном экономическом форуме в Давосе (январь 2018 г.) наши 96 миллиардеров и 150 тысяч долларовых миллионеров имеют 75 процентов национального дохода. Т. е. соотношение бедных к богатым, или разрывы между ними, составило 0,5:75. «Вашингтонский консенсус» работает у нас с чудовищной силой по-прежнему, успешно наращивая неравенство, несправедливость и будущий социальный коллапс. Кстати, считаю, что Россию после Ельцина от полного краха спасли цены на нефть, частично — Примаков и, главным образом, Владимир Путин. Если бы он не пришел к власти, все колоссальные денежные доходы, поступившие в казну чуть ли не за 15 лет (3,5 трлн. долл.), были бы растащены. Не была бы осуществлена модернизация Армии и Флота, ее техническое переоснащение.

«ИХ КАПИТАЛИСТЫ КОРЕННЫМ ОБРАЗОМ ОТЛИЧАЛИСЬ ОТ НАШИХ»

— Америка вошла в капитализм на полтора столетия раньше нас. Но мы умудрились рухнуть в экономическую дистрофию за какие-то 20 лет, рухнуть так глубоко, что наши ВВП несопоставимы. Мы рядом со США пигмеи экономики, привязанные к их доллару в рабской зависимости, хотя наши недра и интеллектуальные ресурсы неизмеримо богаче. В чём дело? Их капиталисты, проживая период первоначального накопления капитала, были совестливее, «белее и пушистее» наших?

— Не совсем верно. Капитализм имеет историю в 500 лет, эти капиталистические отношения были перенесены в Америку, на самобытную почву. Но их капиталисты коренным образом отличались от «наших» —  при всем их хищничестве, все эти Корнелиусы Вандербилты, Эндрю Карнеги, Джоны Д. Рокфеллеры, Джей Гулды и Дэниэлы Дрю были созидателями. Они строили и заводы и фабрики, стратегические дороги, порты — всячески способствовали развитию промышленности и торговли. В том числе покоряли чужие страны во имя обогащения Америки. Наш отечественный крупный капитал меньше всего похож на Фордов, он стремится скорее вывести свой капитал за границу.

А что касается президента Трампа — на мой взгляд, это очень опасный лидер самой могущественной страны, авантюрист по природе. Это даже хорошо, что его контролирует Конгресс, ибо я не знаю, какие мысли довлеют в его голове. Всего лишь за один год своего пребывания у власти он почти уничтожил всю международную торгово-экономическую систему и международный правовой порядок.

— Если примерить примат американского Закона к России — он выше нашего понимания. Я могу лишь примерить к ним наш Закон, в пику Трампу, наши, не столь давние предвыборные катаклизмы. Девица, демонстрирующая на TV набор постельных кувырканий в своём телешоу, девица, которая запомнилась миллионам тем, что бегала в очередной телепередаче по лестницам, ковырялась в промежности и верещала: « Я хочу пи-пи!» — эта прелестница была утверждена Законом, ЦИКом, и мы голосовали за неё в качестве кандидата в президенты. Их «демократия» и не ночевала рядом с нашей.

Но — вновь к капитализму США. Что, по-твоему, было главным в его железной поступи по планете?

— Главным в эволюции Америки к её экономическому могуществу являлись вложения ресурсов в отечественное производство, поддержка мелких товаропроизводителей, создание широкого среднего класса. Молодая Америка совокупностью всех этих фактов «сшивалась» сетью железных дорог и автобанов, строились гигантские металлургические, нефтеперерабатывающие и машиностроительные заводы, буйно прорастало фермерство на льготных и зачастую беспроцентных кредитах и грантах, земля предоставлялась фактически бесплатно. Высоким уровнем зарплат создавался внутренний рынок. Стимулировались инвестиции в ноу-хау и хайтек. Для Американского ВПК был незыблемым постулат: «Америка — превыше всего».

— Да, это так. Ни того, ни другого, ни третьего у нас пока нет. Дж.Уильямс, Фридман, Д.Сакс, Сорос — апологеты и разработчики либерал-монетаризма, махровым цветом цветущего у нас. Любопытно вскрыть анналы истории, кто перед ними? Кто и чем пытались обогатить, очеловечить экономики народов, в каких вариациях?

— Здесь история поучительна. Если начать с самых истоков — там протокоммунист Платон, из коего пророс Маркс — с его неприятием частной собственности. Оппонент Платона — Аристотель — считал, что только частная собственность создаст возможность полного обеспечения общества товарами и услугами. После них на экономическом горизонте вспыхивали утопии Томмазо Кампанеллы и Томаса Мора. Великие французские просветители — Вольтер и целая плеяда гигантов общественной мысли, теоретики разделения властей, а также англичане Оноре Габриель Мирабо, Г. Мабли, Рабли, Ж. Ж. Руссо, Ш. Монтескье, П.А. Гольбах, К.А. Гельвеций, Дени Дидро, Шарль Фурье, граф Анри Сен-Симон де Рувуа, Дж. Локк и Т. Гоббс в Англии, позже Роберт Оуэн, взгляды которого высоко ценил Ленин, как последовательного критика капиталистической системы жесточайшей эксплуатации трудящихся. Софокл писал: «Коррупция съедает государство». Гораздо ближе к соцреалиям оказались Маркс, Энгельс, Карл Каутский и Георгий Плеханов. Он указывал, что на первой стадии коммунизма (социализма) должен действовать рыночный механизм и не следует прибегать к «сплошной коллективизации».

Ленин поначалу отвергал Плеханова, вводя в реальность вместе с Троцким «продразверстку» и железные шоры «военного коммунизма». Эта концепция разрушилась в ходе Гражданской войны и восстания села́. Война, голод, разруха, Кронштадский мятеж поставили страну на край полного коллапса и распада.

В такой обстановке Ленин полностью пересмотрел свои взгляды на социализм и коммунизм и ввел НЭП, допускавший в экономике капиталистический рынок, но контролируемый социалистической властью. Весь этот гибельный опыт 1918-1920 гг. породил в конечном счёте, знаменитое откровение Ленина: «Без личной заинтересованности ни черта не выйдет!», после которого возник НЭП. Первооснову НЭПа готовил профессор Н.Ф. Орлов. По Марксу бытие определило ленинское сознание, исторически примирив с Аристотелем и Плехановым. Этот опыт наиболее глубоко, как мне представляется, освоили китайские коммунисты во главе с Дэн Сяопином.

— Возвращаясь к отечественным экономистам перед «Шокотерапией» — какие разработки экономических моделей казались тебе наиболее интересными? Что из них стоило учитывать?

— Были серьёзные разработки в экономике академиков Абела Аганбегяна, Станислава Шаталина, Абалкина, Пчелинцева. Появилась, еще в 70-е годы, концепция СОФЭ — Система Оптимального Функционирования Экономики. Она покоилась на некоторых идеях талантливого ученого-разработчика АСУ Анатолия Китова. Но там что-то не заладилось. Эти необычайно прогрессивные идеи и разработки постепенно угасли, не получили развития и применения в народном хозяйстве.

— Эта экономическая «машина» не завелась и не поехала из-за того, что в неё не вставили «ключ зажигания».

— Дело было сложнее. Партийно-государственный и административный аппарат превратился в могущественную силу. А введение в «Систему» каких-то автономных начал бюрократия отвергала.

— Формула. Ещё в советские времена у меня был друг Александр Костик, могучий самоучка, проштудировавший в подлинниках(!) всего Маркса, Энгельса, их сподвижников и оппонентов типа Бембаверка, Хайека, Самуэльсона и т.п. На базе этих знаний, будучи директором быткомбината в Заполярном Черском (Якутия), он сконструировал свою модель экономики. В её основе лежала формула на стыке химии, математики, физиологии и психологии. По этой формуле, если вставить её в систему СОФЭ, можно было определить с высокой точностью коммерческую стоимость любого предмета потребления: от арии Риголетто — до женского лифчика, от пассажирского самолёта и стадиона — до ипподромного скакуна на скачках. И на этой базе прогнозировать экономику.

Обзор экономической модели Костика и описание его формулы опубликовал журнал «Бытобслуживание». Публикация вызвала переполох в Москве, в научной академической среде. Костика приглашали в Москву те самые экономисты: Шаталин, Аганбегян, Абалкин, Пчелинцев: хотели узнать саму формулу. Но никаких обязательств, никаких предложений о партнёрстве так и не последовало.

Костик отказался: боялся, что формулу просто присвоят, а он, неизвестный самоучка, окажется за бортом. Потом он быстро и непонятно ушёл из жизни.

— Я скептически отношусь к таким «гениям» — сколько их «бумаг» проходило передо мной в 1990-1993 годах, не перечислить! В принципе, в социальной сфере некую универсальную модель создать невозможно. Хотя, видимо, какие-то полезные идеи у этого человека были и их надо было использовать.

«Я НЕ ПРИЕМЛЮ СТАЛИНИЗМ В КОРНЕ»

— В этом видеоряде, в общей панорамной картине разгрома СССР выделяются еще более глобальные сегменты:

  • на Севере и Дальнем Востоке (да и в Европейской части России) сложилась острейшая демографическая ситуация, оттуда идёт нарастающий отток населения. За этим процессом пристально и поощрительно следит Китай, активизируя его эмиграционными вбросами со своей территории;
  • количество детей и юношей до 18 лет в России сократилось на 14 миллионов, а органы социальной опеки на глазах превращаются в живоглотного монстра западной ювеналки;
  • в стране более 7 миллионов наркоманов;
  • разорено и заброшено более 18 тысяч сел и деревень;
  • ликвидировано более 20 тысяч общеобразовательных школ;
  • в 2000 году было импортировано продовольствия на 7,4 млрд. долларов. В 2017 г. — на 36 млрд. А бравурные посулы Ткачёва вырастить более ста миллионов тонн зерна в этом году (и экспортировать его) свидетельствуют лишь о том, что наше стадо крупного рогатого скота, потреблявшее зерно, сократилось на две трети. По подсчетам Всероссийского института агро-проблем и информатики (ВИАПИ), иностранный капитал уже контролирует в России 158 крупных с/хоз. компаний. Им принадлежит около 1 млн. гектар земли, на которых предполагается любой ценой продавить выращивание ГМО-отравы.

Подводя итог сказанному: стоит ли удивляться, что по опросам ВЦИОМа внутреннюю политику сталинизма советского времени, при которой был бы немыслимым весь этот бедлам и вредительский хаос, ныне одобряют более 60 процентов населения, причём — в большинстве молодежь. Сталин ныне — личность номер один в Российском пантеоне Великанов истории.

— Я не приемлю сталинизм в корне. Мое поколение советских людей и мой народ категорически отвергает сталинизм как модель государства. Да и наши современники, уверен, не видят в сталинизме некого оракула, наподобие Дэн Сяопина современности.

Дело, мне кажется, в другом — в нашей реальности. Когда крупных расхитителей не наказывают (министр с/х хозяйства, обороны и др.), люди в сердцах говорят: «Сталина на вас нет!». Это — не восхищение Сталиным, а нечто другое.

— Здесь вижу некую несостыковку. Позволь процитировать фрагмент из твоей книги «Развитие капитализма в России», 2017 года издания.

«Сочетание приобретённого, самого передового технологического и управленческого опыта, советских, социалистических принципов давало такие темпы роста и развития, которые были неведомы ни одной цивилизации мира. Крупнейшие автомобильные, тракторные, металлургические, машиностроительные заводы-гиганты, Днепрогэс, военно-промышленные объекты — все они создавались в кратчайшие сроки, от одного до трёх лет. Космодром Байконур был создан всего за два года, в то время, как аналогичный космодром на Дальнем Востоке в начале ХХI века возводился более 10 лет, при десятикратно превосходящих затратах и постоянном контроле... перед началом прекрасных фильмов показывали киножурнал с новостями, его люди смотрели с не меньшим интересом, чем сам фильм...

Возводимые в предельно короткие сроки промышленные предприятия поглощали сотни тысяч новых рабочих из деревни, выпускников инженерных институтов, конструкторов. На них создавались научные подразделения по разработке новых видов техники и технологий...»

Вышесказанное — про социализм. Этот текст — это ведь твой гимн, оратория и заздравная социализму, который не разделим, единокровен с эпохой cталинизма. Как это состыковать с отторжением его?

— Никакого отторжения социализма, противоречий в моих взглядах нет. Социализм — это величайший, глобальный социальный эксперимент по созданию нового, справедливого общества. За ним — несомненно, будущее. Его преждевременная неестественная гибель — это мощный удар по современной Цивилизации, в том числе по капитализму.

И еще одно — давай-ка, я тебя «ущучу»: цитата на цитату, в частности, кое-что из твоего «Гарема Ефрейтора» («Воениздат», Москва, страница 257). Эпизод объемный, но я хочу его привести достаточно подробно, поскольку его содержание — драматическое и психологическое, имеет отношение к недавним событиям.

«Над морозно-слепящей порошей, над крышами трепыхалась калено-красная лента с безумно плясавшими буквами: „Да здравствует День Красной Армии!“ Этот транспарант завис над улицей среди рева моторов, плача и криков. В объемистые клети грузовиков тесно вбивалась человечья плоть, где девичья нетронутая грудь сплющивалась о лопатки мужчин. Творилось невиданное от сотворения аула.

Предсмертно, всполошено суетился на сияющей белизне черный людской муравейник. Воплями, стоном, плачем, ревом разбухала улица.

Солдат, ухватив поперек талии ясноглазую, круглолицую — совсем подростка, — волок её к машине. Болезненно скалился, воротил лицо от сверлящего уши, безумного визга — та, которой не касалась еще от рождения мужская рука, погибала от стыда и страха.

Двое солдат тащили за руки вдоль улицы чеченца, молодого, жилистого, в разодранной до живота рубахе. Поперек черной, поросшей курчавым волосом груди бордовым разворотом дымился штыковой разрез, под ним все заляпано кровью. Молодой рвался из конвоирских рук, солдат дергало от бешеных рывков. Парень изловчился, харкнул старшему в лицо. Конвоир, истошно матерясь, передернул затвор. Ткнул стволом в согнутую фигуру. Винтовка дернулась, из ствола плеснуло едва видимое пламя, обуглив рубашечный сатин.

... Офицер зашел в саклю с солдатами. Там рожала молодая. Солдаты схватили ее, потащили к двери. Ребенок выпал из матери у порога. Солдат штыком отрезал пуповину. Офицер снял шинель, завернул ребенка. Младенца и мать уносили. Офицер проводил их глазами. Потом выстрелил себе в рот.

На Калюжного несся с визгом малец. В напружиненной руке вспыхивал синим языком кинжал. Калюжный, подпустив его вплотную, вытаращив глаза, вздернул пацана на штык. Штык вспорол брюшину и застрял острием в позвоночнике. Из развороченного живота вспучился буро-сизый ком кишок.

Трое окружили однорукого в распахнутом бешмете, не решаясь коснуться: на защитной гимнастерке под бешметом со стороны культи кровянисто поблескивали эмалью ордена, слева золотисто колыхалась гроздь медалей: кровью завоеванные на войне инвалидом награды.

Уве-сти-и-и! — взревел генерал Серов солдатам. Отвернулся, скрипя зубами, лицом к сияющей громаде Эльбруса, подпиравшего бирюзовый свод неба. По меловой щеке сползала к подбородку тусклая слезина. Генерал стер ее острым плечом бурки, отвернулся. Битком набитые грузовики тронулись, один за другим исчезали за околицей.

... К вечеру, когда Серов корчился в диком, убийственном запое, свезли в мертвенно опустевший Хакмадой и выложили на улице перед сельсоветом тридцать четыре трупа, среди них две женщины, шесть стариков и три подростка. Мимо уложенных трупов скользяще двигалось хромовое сияние сапог. Командующий СКВО Уборевич двигался с остановками, цепко вглядываясь в лежащий строй. Повернул к Быкову лицо — румяное, возбужденное, легко грассируя спросил:

— Ну-с, Евггаф Степаныч, отменно, кажется, погаботали! В аулах всё чисто! Впечатляет. Что скажете пго эту говядинку? Звегская ненависть к нам, гусским!

Быков полз по трупам запавшими в безумии глазами. В седой щетине щёк подергивалась крохотная гузка рта. Разлепил губы, сказал скрипуче, надтреснуто:

— Этого нам не забудут... нам и детям нашим.

Это — тоже сталинизм, точнее, неосталинизм, воплотившийся позже в ельцинизме — ответ на твой вопрос. Я с семьей прошел через подобное. Тётя вспоминает мою детскую идефикс в Казахстане: убить Сталина за мучения близких. Эпизод романа ведь — документальная реальность?

— В нем факты ОГПУ из докладных Уборевичу, возглавлявшему «Комиссию по ликвидации бандитизма». Документы хранились Серовым до самой его смерти, я знакомился с ними на его даче. Уборевич требовал от исполнителей мельчайших подробностей в докладных.

— Твой ОГПУ-шник Быков, вершивший депортацию, прав: ни я, ни мой народ этого не забыли — иначе он не может называться «народ». Быков ведь потом застрелился. Это реальная фигура?

— Процентов на 90. Если формулировать итоговое резюме из наших цитат по cталинизму... со времён Римской империи никогда, ни одно социально-вождистское явление в народах не были однородным. Был cталинизм палачей ГУЛАГа и прочих, Ежова и Берии. Но был сталинизм могучей индустрии — Стаханова, Тимирязева, Келдыша, Жукова, Рокоссовского, Шолохова, Королёва. Сталинизм офицеров, которые стрелялись после зверств депортации.

Так же, как была Ичкерия Дудаева, Яндарбиева, Масхадова и прочих. Но была и есть Чечня могучего эпоса «Илли», Чечня Героя Советского Союза Ханпаши Нурадилова, Махмуда Эсамбаева. Чечня уникальных спортсменов смешанных единоборств, которым нет равных в мире. Наконец, Чечня Кадыровых и Руслана Хасбулатова.

— Думаю, эта тема далеко не закрыта. Хочу лишь отметить в первой части: война 1994-2002/2003 гг. не была лишь «чеченской войной» с Россией. Она первоначально была сотворена в Кремле, после расстрела Российского парламента, который я возглавлял. И если бы не было уничтожения парламента, мы не допустили бы эту войну. Но и после этого мне не дали завершить конфликт в Чечне мирными средствами через миротворческую группу. Более 80-85, а может быть, 95% населения Чечни осуждали самозваных сепаратистских «вождей» и не желали никакой «свободной Ичкерии» вне России. Да и не было никакой «Ичкерии Дудаева», а всего лишь жестокая, подлая хунта выродков, которые впервые за две тысячи лет существования народа стали убивать этот народ. Может быть, и потому, что эти самозваные «вожди»-гиены (хуже шакала Табаки) относились к «подлым», «низким» представителям чеченского народа, мало были связаны с ним. Наш народ со времени его покорения в XIX веке интегрировался в русскую империю, ее культуру и стал ее составной частью. Множество его представителей (в том числе мои дальние родичи) участвовали во всех войнах Империи и сражались доблестно, как и в Великой Отечественной войне.

«МЫ СЕГОДНЯ НЕ ЗНАЕМ ПОСЛЕДСТВИЙ ЭТОЙ ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ»

— Из той давней истории — в наш, сиюминутный тотальный феномен: айфоны и айпады, IT — революция. Она выползает из каких-то инфернальных, радиационно смертельных реакторов. По пути сюда сидел в вагоне метро и наблюдал сомнамбулическую молодёжь. В вагоне ехала группка подростков лет 12-15. Моя соседка, девчушка лет 15, неотрывно впилась в экранчик айфона, зачарованно напитывалась текстом. Скосил глаза на экран, прочёл крупный заголовок: «Да, я сучка!». Это потрясло: ей, бедолаге, ведь через пару лет идти в ВУЗ, может быть в ваш, затем встраиваться в государственную и общественную систему. Кем? Специалистом или зомби-трутнем? Что получит страна из этого неокрепшего разумом экземпляра, в чьи несформированные, наивные мозги впрыскивается подобная отрава? Среди тех, кто приходит к вам, в Плехановку, много таких?

— Немало. Это, мой друг, самая сложная проблема, которая меня беспокоит, как и многих моих коллег по цеху. Сколько раз наблюдал подобное: входишь в лифт с абитуриентами, студентами и та же картина: влипнув в экранчики телефонных трубок, тычут в кнопки. Для них вокруг нет ничего — ни профессоров, ни деканов. Это — наша реальность: бешеное количество лавинной информации со всех сторон, которая уничтожает молодое, слабое сознание. Правда, параллельно происходит размежевание её потребителей: одни (малая часть) впитывают из неё полезное, наращивают интеллектуальный потенциал, другие (огромное большинство) сваливаются в виртуальную пропасть. Телефонные трубки, мини-компьютеры, гаджеты создали новую субкультуру глобальных информ- коммуникаций, в том числе и в общении людей. Телевизионная картинка, в которой изображён ребёнок с соской во рту и гаджетом — это жестокая реальность.

С одной стороны, произошло соединение миллиардов людей планеты между собой посредством нового уровня коммуникаций («информтехнологий»). А с другой — замыкание человека в мире интернет-образов, в иллюзорном пространстве виртуальной вселенной, в котором нет места физическому человеку. Появилась тенденция: рождение нового интернет-человека, не мыслящего свою жизнь в отрыве от информационного «железа». Это уже другой тип Homo-Sapiens, формирующийся на наших глазах. И этот процесс неостановим. Мы сегодня не знаем последствий этой технологической революции. И это тревожит.

— Итоговый мотив всех времён и народов: «Что делать»? В последнем послании Путина Федеральному собранию была попытка развить эту тему. После выборов ново-старый, переизбранный президент позвал российский этнос к прорыву. Он констатировал необходимость прорыва в экономике, социальной жизни, прорыву к справедливости. Куда будем прорываться, с кем? С Чубайсом, Кудриным, Набиуллиной, Силуановым?

— В интервью корреспонденту «КП» еще несколько лет тому назад я сказал: экономические взгляды Путина одни, а финансово-экономический блок правительства реализует совершенно иные положения. Этот блок последовательно проводит на практике неолиберал-монетарную политику в духе «Вашингтонского консенсуса». И она саботирует установки президента. Тогда же мною было заявлено: «Не Барак Обама с его санкциями „разорвал в клочья“ нашу экономику. Это сделал Кудрин со своей финансово-экономической политикой». Что изменилось? Ничего!

Стоит впрямую задуматься: почему американский истеблишмент расхваливает и Центробанк и стратегию Кудрина, приведшие Россию к стагнации? Президент принимает в известных майских указах (2012 г.) четкие, здравые установки: существенно повысить зарплаты служащим, врачам, учителям, профессорам университетов, пенсии пенсионерам. Но правительственный блок, парламент не предусмотрели в бюджете выделение нужных финансовых ресурсов. В итоге на страну, чтобы отчитаться о повышении зарплат, обрушилась «оптимизация» — сокращение практически всего работающего контингента. Кадрово оголились, стали бездумно, варварски сливаться школы, больницы, ВУЗы, предприятия, научные учреждения, увеличиваются нагрузки на преподавателей, от них требуют какие-то «прибыльные» исследования. Все это ощутимо снижает качество работы.

В итоге нужная, здравая идея главы государства привела лишь к ухудшению положения миллионов людей интеллектуального труда. Идея прорыва в настоящее время, время санкционного озверения Запада и Америки — жизненно важная задача для страны. Но будет ли подкреплена эта задача реальными действиями в порочной кадровой политике? Время покажет.

Не знаю, что будет делать президент. Но если сравнить его ситуацию с положением Ельцина, объективно Путин находился все эти 15 и более лет в намного более комфортных условиях. Во всяком случае, денег в казне было более чем достаточно (из-за предельно высоких цен на нефть и газ), чтобы модернизировать экономику, преобразовать село, построить дороги.

— И последнее. Жалеешь ли ты о чём-то, что не сделал тогда, в эпоху излома и крушения социалистических нравственных и духовных ценностей?

— Жалею. Мне о многом приходится жалеть, но я это держу глубоко в сознании — бессмысленно об этом говорить. Было совершено много ошибок и мной, особенно в период после подавления ГКЧП в августе 1991 года и декабре того же года, когда по инициативе Ельцина был совершен государственный переворот, который разрушил СССР. В тот период мое влияние было не меньшим, чем Ельцина, и я мог, как мне кажется, оказать влияние таким образом, чтобы СССР не распался. Тогда помешали этому, скорее всего, мои внутренние фамильные, кавказские черты характера, верность вождю и пр. А когда 7-8 декабря 1991 года заговорщики собрались в Вискулях, что в Беловежской пуще, я был очень далеко от Родины — в Сеуле. Если бы я был в Москве, я бы направил группу десантников во главе с генералом Ачаловым с тем, чтобы они арестовали заговорщиков. И приказал бы их бросить в Лефортово. На этом процесс распада СССР закончился бы, как мне представляется.

Но когда акт о «Роспуске» был осуществлен, событие состоялось, с ним надо было примириться, или начинать войну. Я не стал на путь войны.

С Русланом Хасбулатовым беседовал Евгений Чебалин, действительный член Петровской Академии наук искусств, член Международного сообщества писателей, Союза писателей России, лауреат Международной премии «Золотое перо Руси», медали Георгия Жукова, кавалер Индо-арийского ордена «Кшатрий», политический обозреватель газеты «Завтра».

«Версия», 04.05.2018