В Казани, в КСК «УНИКС», прошла встреча с известным тележурналистом, популярным ведущим и первым президентом Академии российского телевидения Владимиром Познером. Его рассказ про жизнь в СССР, где за анекдот можно было загреметь за решетку, про Наполеона, придумавшего бесплатные школы для всех, и про многое другое — в репортаже «БИЗНЕС Online».
В Казани, в КСК «УНИКС», прошла встреча с известным тележурналистом, популярным ведущим и первым президентом Академии российского телевидения Владимиром Познером
«НЕ ПОПРОСИЛИ, А ПОТРЕБОВАЛИ, ЧТОБЫ ОСВОБОДИЛИ ПАВЛА УСТИНОВА»
Встреча с Владимиром Познером должна была начаться в четверг в 7 вечера в КСК «УНИКС». Задолго до этого времени перед входом в здание и в фойе уже толпилось множество народу. Стало любопытно: а билеты еще есть? Ну как же! Кассир глянула очень удивленно: «Давно раскуплены. Аншлаг!»
Зал действительно был полон, а информацию про заранее раскупленные билеты подтвердили пришедшие на встречу. Один молодой человек, который вышел задать вопрос, в микрофон сообщил, что купил билеты за месяц. Другой заявил, что специально приехал послушать Познера с двумя друзьями аж из Чувашии.
На сцене большого зала УНИКСА были поставлены белое кресло и рядом изящный белый столик с бутылочками — воды, естественно. Было хорошо заметно, как много пришло молодежи. Молодые люди, как известно, особым терпением не отличаются. Зрители нетерпеливо захлопали: ждем-с! Познер задержался на 10 минут. Вскоре погас свет, оставив освещенной лишь сцену, и появился, слегка прихрамывая, московский гость. Вот тут раздались уже настоящие, громкие аплодисменты.
Владимир Владимирович извинился, что вынужден будет сидеть перед аудиторией: играя в теннис, повредил ногу. А еще попросил: «Я бы вам был признателен, если бы вы отключили телефоны. Мы к ним привязаны… Я считаю, что мы стали рабами телефонов, особенно молодежь. Люди пишут друг другу, даже сидя рядом! У меня телефона нет».
Ох, поторопился Познер с этим пафосным заявлением — чуть позднее в его правом кармане громко зазвонил тот самый «телефон, которого нет». В зале раздались со всех сторон смешки, а потом и веселые аплодисменты. Однако многоопытный журналист не смутился: забыл выключить…
Выступление по заявленной теме «О будущем и настоящем» гость начал с громкого события: «Для меня наиболее интересное и важное — это то, что происходит вокруг Павла Устинова, которого обвинили в том, что он вывихнул плечо представителю Росгвардии. Как известно, Росгвардия — маломощные, маленькие, слабые люди, — поехидничал Познер. — Павел Устинов вывихнул у росгвардейца плечо и получил три с половиной года заключения. При том, что было видео, на котором ну совершенно точно видно, что он никому ничего не выворачивал, скорее его очень грубо [скрутили]. Но суд отказался принять это видео в качестве вещественного доказательства. Вот здесь разгорелся скандал, который является в какой-то степени повторением того, что было с Иваном Голуновым (Российскому журналисту Голунову подбросили наркотики. Его задержали и возбудили уголовное дело, но вынуждены были отпустить после громкого общественного резонанса — прим. ред.). То есть самые разные люди, товарищи Устинова и те, кто отнюдь не его товарищи по профессии, в частности 40 священников, написавших письмо по поводу происходящего, самые разные люди, в том числе ваш покорный слуга, выразили протест по поводу того, что происходит, в частности с Устиновым. И не попросили, а потребовали, чтобы его освободили, чтобы дело пересмотрели…»
«Для меня наиболее интересное и важное — это то, что происходит вокруг Павла Устинова, которого обвинили в том, что он вывихнул плечо представителю Росгвардии»
«ЭТО ДРУГОЕ ПОКОЛЕНИЕ. ОНО НЕ ХОЧЕТ ПОДЧИНЯТЬСЯ СТРАХУ. ПОЭТОМУ ВЫХОДИТ НА УЛИЦУ»
Учитывая, что аудитория в УНИКСе собралась весьма молодая, которая в СССР вообще не жила и даже еще не родилась, Владимир Владимирович рассказал про жизнь в Советском Союзе, когда одним из инструментов управления был страх: «Мы видим, что и сегодня власть пользуется этим инструментом, причем тогда, когда власть не знает, что делать. Но это можно объяснить тем, а кто такая власть? Кто эти люди? Откуда они взялись? Это советские люди, которые жили в Советском Союзе, были комсомольцами, ходили в школу, многие стали членами партии. То есть они продукт того общества, в котором этот инструмент работал…»
Познер сказал: «Я-то жил еще при Сталине — таких, наверное, в зале вообще нет... (Тем не менее оживление в зале было весьма заметно — прим. ред.) Но если вспомнить, то ведь мы на кухне говорили одно, а публично говорили совсем другое. Мы прекрасно понимали, что за анекдот могут посадить. Была запретная литература — если она у вас находилась, вас могли посадить. За границу выезжали единицы, и надо было иметь советскую визу, советскую, а не только иностранную. И это решали какие-то люди, что я или вы имеете право куда-то поехать. Это многие забыли и не хотят вспомнить. Но до сих пор этот взгляд — „держать и не пущать“ — существует у многих, и у определенного количества людей, которые находятся у власти».
Про молодых, фактически про аудиторию, которая собралась его послушать, Познер сказал: «А вот молодежь, люди, которые родились уже потом, когда уже не было никакого Советского Союза, когда читать можно все что хочешь, ездить можно, если у тебя есть деньги хоть какие-нибудь, и не обязательно быть богатым… Когда есть интернет, можно достать и читать все что угодно, смотреть любое кино… Это уже другие люди. Они не лучше и не хуже — они другие».
Познер рассказал: «Когда-то, несколько лет назад, я выступал в Москве, во Дворце молодежи. Там было тысячи три молодых людей — от десяти до 17 лет. Это было выступление по поводу борьбы с наркотиками. И в какой-то момент я сказал, что в СССР был невыездным… Когда закончил, спросил: „Есть вопросы?“ И какой-то пацан лет пятнадцати поднимает руку: „А скажите, пожалуйста, что такое „невыездной“?“ Это значит — другие мозги. Как это может быть, что кто-то может сказать, что я не могу куда-то ехать!.. Что я должен пройти какие-то комиссии… Это другое поколение. Оно не хочет жить так, как жили мы. Оно не хочет подчиняться страху. Поэтому выходит на улицу… Происходящее очень важно и, на мой взгляд, говорит о том, что в нашей стране происходят очень глубинные изменения. Не в один день — может быть, потребуется пять лет, может, даже десять, но изменения происходят. И меня это очень радует. Хотя я вряд ли увижу свершение этого процесса, но у меня есть абсолютная убежденность, что это происходит».
«КАК ПОСТУПИТЬ С СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНОЙ ИНФОРМАЦИЕЙ?»
Немалую часть своего выступления гость Казани посвятил сегодняшней журналистике, в частности посетовал, что мы получаем на том же ТВ только одну точку зрения — государства. «Если мы получаем одну и ту же информацию — а если это государство, у него своя точка зрения, — и мы получаем только точку зрения государства. В этом случае можем ли мы считать себя информированными? Если ты получаешь информацию только из одного источника, ты не можешь сравнивать это с другими источниками. Не можешь сказать — ага, здесь так, а вот здесь так. Этого нет. На мой взгляд, должна быть разная не только информация. Потому что кто-то говорит: вот эту информацию давать не надо, зачем, а эту вот надо. А другой говорит: как раз эту надо. И вы получаете выбор. Конечно, это осложняет жизнь. Когда есть только одна точка зрения, как было в Советском Союзе, очень все просто, правда? Не надо задумываться. Нам сказали, что это вот так — и никто по-другому не говорит…»
«Я бы хотел, как мыслящий человек, получать полную информацию, — заявил Познер. — Могут быть разные точки зрения на события, и сами события, они разные».
Владимир Владимирович напомнил, что 7 лет вел на американском ТВ программу с журналистом, телеведущим, режиссером Филом Донахью, и рассказал интересный эпизод: «Когда я работал в США, там американский профессор журналистики устроил встречу. Туда я попал, потому что вел программу с Донахью, а его там очень-очень любят. И профессор говорит нам: „Господа, представьте себе, что вы берете интервью у вашего министра обороны. Сидите у него в кабинете, задаете вопросы. В какой-то момент звонит телефон, министр отвечает и говорит вам: „Извините, покину вас буквально на три минуты“. И выходит из кабинета. Ну вы, конечно, смотрите, что у него на столе. Не трогаете — вы не имеете права ничего трогать, это абсолютное нарушение журналистской этики. Но — смотрите. И видите, что там лежит бумага. Она лежит к вам вверх ногами, но вы же умеете читать вверх ногами, вы журналист (смех в зале). И вы читаете этот, как потом оказывается, совершенно секретный документ, из которого явствует, что ваша страна через 10 дней собирается объявить войну другой стране. Министр ошибся, он должен был перевернуть документ лицом вниз, но забыл. Вопрос: как вы поступите с этой информацией?“»
Надо сказать, в этот момент в зале, где вообще-то во время выступления гостя была удивительная тишина, возникло легкое оживление. В самом деле, вопрос отличный: как поступить с совершенно секретной информацией?
«Потребовалось примерно 30 секунд, чтобы все, не сговариваясь, ответили: „Постараемся сообщить!“ Удастся или нет, вопрос другой, но „постараемся“, — продолжил Познер. — Когда я рассказываю об этом здесь, на факультетах журналистики, мне говорят: „Но это же непатриотично!“ Я говорю: „Что значит „непатриотично“?“ Какой у вас долг? У журналиста какой долг? Информировать. У врача долг — лечить. Вот если он идет по полю боя и видит раненного человека, он же его не спрашивает: „Ты наш или не наш?“ А если спрашивает, то он не врач. Врач спасает, это его предназначение, его долг. Журналист не выбирает — нравится информация или не нравится, он сообщает ее. И между прочим, [генералы] не спросили жен — они хотят, чтобы их мужья ушли на войну и погибли, может быть, были ранены? Не спросили детей: “Хотите, чтобы папа ваш погиб?“ Нет, не спросили. Там, наверху, приняли решение объявить войну… Причем тут патриотизм? Патриотизм — это совсем другое. Патриотизм в журналистике — это говорить своей публике о том, что происходит. Не врать, не брать ничью сторону, давать как можно более полную информацию…»
Логично, что знаменитый журналист, столкнувшийся с таким отношением студентов, своих будущих коллег, заявил: «Меня очень тревожит состояние журналистики сегодня в России».
Владимир Владимирович рассказал, что у него взяли интервью для местного ТВ (по всей видимости, речь о программе «Без галстука» Андрея Кузьмина), причем предложили самому задать телевизионщику вопросы про Татарстан. С вопросами у такого известного журналиста, как известно, не заржавеет. Одним из них был: «Какая самая серьезная проблема для Татарстана?». Ответ он получил интересный: республика очень много зарабатывает, но должна отдавать 70% Москве.
«Второй мой вопрос был… Но его не дадут, — под смех зала предупредил Познер. — Я спросил: „Если провести опрос — хотел бы Татарстан быть независимым государством?“ Провокационный вопрос, да…» Впрочем, татарстанский коллега признал, что сегодня 90% жителей республики ответили бы — не хотим уходить из России.
«А вот член вашего правительства, не буду его называть, а то он тогда уже не будет членом правительства, — опять же под смешки зала сказал Познер, — на такой же вопрос мне ответил: “Безусловно!“».
Коснулся журналист и острой проблемы обязательного преподавания национальных языков в школе. Его точка зрения — национальный язык должен быть официальным, наряду с русским
«ТАКИМ ОБРАЗОМ, МЫ ТЕРЯЕМ БУДУЩУЮ, МОЖЕТ БЫТЬ, ДАЖЕ ЭЛИТУ»
«Я хотел бы посвятить в этом году не одну программу, а серию программ вопросам школьного образования. На мой взгляд, есть два приоритетных вопроса вообще, а для России особенно — это здравоохранение и образование школьное. Не высшее, школьное, — подчеркнул Владимир Владимирович. — Произошла странная вещь. В Советском Союзе была очень сильная школа. Ну в каком смысле сильная — с точки зрения, что ли, вдалбливания конкретных знаний в головы учеников. Будь то знание Пушкина наизусть или другие конкретные совершенно знания. Слабость советской школы, как мне кажется, в том, что она не учила думать. Нам говорили: вот это — вот так. Если ты писал сочинение, то это не, скажем, „Творчество Владимира Маяковского“, а „Владимир Маяковский как выразитель…“ То есть в пределах определенных рамок, а не „думай сам“. И школьное образование, как вы помните, было бесплатным. На самом деле, ничего нет бесплатного, но мы из своего кармана не платили, потому что платило государство. Правда, платило государство за счет нас все равно. Но все-таки напрямую мы не платили. И многие были недовольны таким образованием. Говорили: вот если бы было платное, вот тогда были бы хорошие учителя, которым больше платят, поэтому они были бы вот такие! Но это случилось: сегодня есть платные и есть бесплатные школы… Если у меня есть деньги, а у вас нет, то я могу своего ребенка послать в школу, лучше оборудованную, с лучшим питанием, в принципе, с более хорошо оплачиваемыми учителями и, следовательно, более сильными. А вы — не можете. Очень может быть, что ваш ребенок гораздо более способный, чем мой, но все равно — вы не можете. Таким образом, мы теряем будущую, может быть, даже элиту», — взглянул на вопрос образования под острым углом наш гость.
Он также сказал: «Бесплатное образование, если я не ошибаюсь, придумал Наполеон во Франции после французской революции. Он декретировал: все школы Франции, все без исключения, кроме религиозных, католических, — бесплатны, с первого по 12-й класс. Для чего, почему он это сделал? Он исходил из соображения, что доступное для всех образование дает возможность выбрать потом наиболее способных… То есть все приходят равным образом в школу¸ а дальше, как они будут учиться в этой школе, — уже их дело. На мой взгляд, именно поэтому — из-за того, что обучение бесплатное, — сегодня лучшее в мире образование — именно французское, наряду с финским, правда. А мы пошли по этому странному пути. И ничего хорошего в этом нет. И, кстати говоря, в этом нет никакой необходимости»…
Познер отметил: «Не знаю, как обстоят дела в Казани или в Татарстане в целом. Но могу сказать, что в Москве, конечно, есть абсолютно привилегированные школы. Соответствующие дети подъезжают на машинах, не на „Жигулях“ и даже не на Toyota. Так изначально создается неравенство. Знаете, когда Соединенные Штаты Америки стали Соединенными Штатами Америки, то есть когда была война между Великобританией и ее колонией и американцы победили в этой войне и стали независимыми, то один из основателей США Томас Джефферсон, он потом стал третьим по счету президентом, написал Декларацию о независимости — документ, который является краеугольным для Америки. И в преамбуле он написал следующее, я наизусть могу вам сказать, не по-английски, а по-русски: „Мы считаем самоочевидным, что все люди рождены равными, человек наделен создателем некоторыми неотъемлемыми правами (ключевые слова — неотъемлемыми правами, подчеркнул Познер), среди которых право на жизнь, на свободу и на добывание счастья“. Заметьте — не на счастье, а на добывание счастья. Это значит — все люди рождены равными, а как дальше они будут добывать счастье, это кто как может. Но право на это у всех равное. То есть стартовая линия должна быть одинаковая…»
«Система платного обучения — серьезная ошибка», — резюмировал выступающий.
Коснулся журналист и острой проблемы обязательного преподавания национальных языков в школе. Его точка зрения — национальный язык должен быть официальным, наряду с русским.
Что интересно — зал слушал Познера в полной тишине, со всем вниманием. Никаких разговоров, никаких перешептываний. Словно на трибуне был не просто известный журналист, а духовный наставник, учитель, гуру…
«НАМ ЦАРЬ НУЖЕН ИЛИ НЕ НУЖЕН? ЕСЛИ ЦАРЬ, ТО КАКОЙ?»
Отдельно выделил знаменитый спикер вопрос демократии: «У меня есть знакомые, очень образованные, высокоинтеллигентные, которые говорят: „Демократия — это не для России, русскому человеку демократия не нужна. Русскому человеку нужна крепкая рука, чтобы в случае чего дать по голове“. Другие говорят: „Демократия — конечно, да, но мы еще не готовы“. Я спрашиваю: „А кто решит, что мы готовы? Вот кто этот человек, который в один прекрасный день скажет — мы готовы“. Я думаю, мы даже не очень понимаем, что такое демократия… Потому что это все-таки состояние наших мозгов. И на самом деле мы не очень демократичны. Потому что демократия предполагает терпимость — к другому мнению, к другому поведению, готовность выслушать. Помимо права избирать, быть избранным… У нас недемократическая страна… У нас авторитарная страна. У нас строй авторитарный, сверху вниз идут указания. Это лучше, чем тоталитарный строй, но это совсем не демократия. И будет ли в России демократия?..»
Познер задал интересный вопрос: «Очень много споров о том, а, собственно говоря, Россия — это что? Это Европа или это Азия? Или это ни то и ни другое? Помните, у Тютчева: „Умом Россию не понять, аршином общим не измерить. У ней особенная стать — в Россию можно только верить“. (Оратор было засомневался, кто автор этих строк, но высокообразованный зал решительно подтвердил: Тютчев, Тютчев).
«Мы до сих пор не можем определиться: кто мы? — заметил Познер. — Есть западники, есть почвенники, есть либералы, есть консерваторы. Мы все время спорим. Если посмотреть на другие страны, на многие — они давно решили, у них нет вопросов по этому поводу. Французы — они давно знали, кто, чего и когда... Англичане, да даже итальянцы, хотя у них государство довольно молодое. А мы никак не можем решить. Нам царь нужен или не нужен? Если царь, то какой? Жесткая рука или наоборот?.. Кроме того, такое впечатление, что мы не очень активны, чтобы принять решение по поводу того, какая у нас должна быть страна. Приведу вам такой пример. В 2016 году были выборы в Государственную Думу. Не знаю, сколько из вас ходили, голосовали, — думаю, немногие. Но окончательные данные были такие — из всех потенциальных избирателей проголосовали 48 процентов. 52 — не проголосовали. По разным причинам — лень, воскресенье, на дачу хочется, да это бесполезно, зачем… Я задаю вопрос — вот представьте себе, что эти 52 процента пошли голосовать и проголосовали бы за партию „Яблоко“. Вы понимаете, что бы это значило? Страна была бы совершенно другой на следующий день».
«Есть ощущение, что власть не хочет, чтобы оппозиционеры, тот же Навальный, появлялись на Первом канале»
ЕСТЬ ЛИ В ПЕРЕДАЧЕ ПОЗНЕРА НА ПЕРВОМ КАНАЛЕ СПИСОК ЗАПРЕЩЕННЫХ ГОСТЕЙ?
Дальше было самое интересное — ответы гостя на вопросы из зала. Причем хоть опытный спикер и попросил вопросы задавать краткие, тем не менее нашлись желающие сделать почти доклад, высказать свое — больное, накипевшее, мучающее… Таких порой останавливал сам зал — все-таки сюда пришли слушать именно Познера, его мнение, его точку зрения. А «содокладчикам» до уровня Владимира Владимировича еще расти и расти… Ну а пока многие вопросы оказались куда длиннее ответов гостя. Впрочем, позвольте эти вопросы-доклады сократить.
Первым к микрофону подошел, как сам представился мужчина, Дмитрий: «Один наш общий знакомый профессор как-то сказал про вас, что вы любите поэзию, Париж и женщин. Но подарить женщин я вам не могу…»
«Не беспокойтесь, я сам найду!» — под смех зала прервал Познер.
Ну а вопрос от Дмитрия был философский — правда ли, что каждый народ достоин той власти, которую имеет?
«Это правда», — считает Владимир Владимирович.
От следующего микрофона (в зале их было четыре, спрашивали строго по очереди) поинтересовались, есть ли в передаче Познера на Первом канале список запрещенных гостей.
«Списка нет. Но есть ощущение, что власть не хочет, чтобы оппозиционеры, тот же Навальный, появлялись на Первом канале. И я прекрасно знаю — передача с [незарегистрированным кандидатом в Мосгордуму] Любовью Соболь не пройдет…»
Не без подковырки задал вопрос про телефон молодой папа, у которого растет ребенок — тот любит играть в телефоне, приходится силком отнимать. «Я сначала думал, у вас телефона вообще нет, но с 7-го ряда увидел 10-й, белый».
«8-й, и не белый, а бледно-зеленый, — уточнил Познер. — И для меня это только телефон и больше ничего. Хотя мне порой говорят — перестань звонить, надо писать. Я получил телефон уже взрослым, и я не стану смотреть кино, читать книги на этом экране — это бред! Конечно, никому ничего не буду советовать. Но во Франции приняли закон, запрещающий детям носить в школу телефон, чтобы они учителей слушали… Думаю, маленьким детям надо очень ограничить и смотрение ТВ, и телефон».
Владимир Владимирович рассказал, как обманул сынишку, чтобы приучить его к чтению: начал читать ему вслух «Трех мушкетеров». И когда мальчишка страшно увлекся, стал ему говорить: «Я занят!» Тогда сын — ну вынужденно! — взялся за книгу сам. «С тех пор его от книг не оторвать, а ему уже 60…», — подвел итог Познер.
«Да, в интернете у меня была бы большая аудитория, и я бы заработал много денег»
«ВЕРИТЕ ЛИ ВЫ В РОССИЮ?»
Девушка поинтересовалась, почему Познер не делает свои передачи на YouTube— туда-то можно было бы приглашать любого, без всякого черного списка.
«Да, в интернете у меня была бы большая аудитория, и я бы заработал много денег — согласился Познер. — Но это я не считаю журналистикой».
Андрей Разумов, — тот самый, который сообщил, что приехал из Чувашии, — задал вопрос в лоб: «Не думаете ли вы, что иностранные СМИ врут?»
«Я не думаю, я знаю — врут. Еще как врут! Они врут не меньше нас и более умело, не так тупо!» — воскликнул известный журналист, которому доводилось работать в иностранных СМИ, например на ТВ Америки. Он вспомнил, как в Швеции у него спросили: «Вы из России? Почему вы хотите нас завоевать?» Это как раз воздействие местных СМИ…
Еще один интересный вопрос был о религии — нужна ли она людям? «Я не могу ответить, тут каждый решает сам», — заметил Познер. Журналист сказал, что сам он атеист, но весьма просвещенный — Библию читал раза четыре: «Религия родилась, наверное, потому что мы не можем примириться с тем, что умрем».
Познер тут же рассказал веселый анекдот. В рай есть два входа — для подкаблучников и не подкаблучников. В первый очередь гигантская, ко второму стоит всего один человек. Из первой очереди ему кричат: «Давай к нам, у нас весело!» А он грустно отвечает: «Не могу, жена сказала, чтобы я тут стоял…»
— Сменит ли власть вектор? — был очередной ну очень заинтересованный вопрос от аудитории.
— Сколько вам лет? — поинтересовался Познер у молодого человека
— 24 года.
— Думаю, вы дождетесь…
Далее был вопрос:
— Верите ли вы в Россию?
— Если бы я не верил — уехал бы, — сказал Познер.
После окончания двухчасовой встречи ему пришлось остаться на сцене, вокруг которой столпилось множество народу, и давать автографы, подписывая собственные книги.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 281
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.