«Власти удалось только одно – она не рухнула»: политологи об акциях 31 января

Накануне силовики задержали беспрецедентное число участников несанкционированных митингов. На акциях по всей стране, по данным «ОВД-Инфо», омоновцы и росгвардейцы «приняли» более 5 тыс. человек

ответ на протест: прокуратура поддержала реальный срок навальному, путин просит пересмотреть закон об экстремизме

Накануне силовики задержали беспрецедентное число участников несанкционированных митингов. На акциях по всей стране, по данным «ОВД-Инфо», омоновцы и росгвардейцы «приняли» более 5 тыс. человек. Только столичные полицейские выписали свыше 2 тыс. административных протоколов в отношении участников несанкционированной акции 31 января, 20 из них — за повторное нарушение порядка проведения митинга.

Прямолинейный ответ на вчерашний митинг дала сегодня генпрокуратура РФ. Ведомство объявило, что считает законным и обоснованным представление УФСИН Москвы о замене Алексею Навальному условного наказания по делу «Ив Роше» на реальное, сообщает «Интерфакс». Надзорное ведомство намерено отстаивать свою позицию в суде, заседание пройдет завтра, 2 февраля.

Сегодня также опубликована позиция зампредседателя совета безопасности РФ, председателя «Единой России» Дмитрия Медведева — в интервью российским СМИ он назвал Навального «политическим проходимцем», который авантюрными способами стремится «залезть во власть» для достижения собственных целей. «Но сейчас его деятельность стала гораздо более циничной и разнузданной, чем была еще несколько лет назад», — цитирует Медведева «Интерфакс».

Напомним, ранее пресс-секретарь президента Дмитрий Песков называл организаторов несогласованных акций «провокаторами», а Владимир Путин подчеркнул, что право выражать мнение есть у всех, но «все, что выходит за рамки закона, не просто контрпродуктивно, а опасно», тем более «ни в коем случае нельзя выталкивать вперед несовершеннолетних».

В ключе январских митингов неслучайной выглядит опубликованная сегодня просьба президента РФ к Верховному суду и генпрокуратуре рассмотреть вопрос о возможности введения административной преюдиции по статье УК РФ о публичных призывах к экстремизму. Это поручение было зафиксировано по итогам круглого стола, который состоялся еще 10 декабря, сообщается на сайте Кремля. Административная преюдиция предполагает, что уголовная ответственность наступает только в случае повторного совершения правонарушения, а на первый раз назначается административное наказание. Казалось бы, мера гуманная, но открывает путь к более широкому применению статьи и запугиванию: на первый раз штраф, на второй — уголовка.

Кроме того, президент рекомендовал Верховному суду совместно с минюстом проработать вопрос создания российского суда по правам человека. Что стоит за этим, пока неясно.

«Над страной летает туча недовольства Путиным, и дождик может пройти в Екатеринбурге или Москве»

Практически все социологи и политологи, опрошенные «БИЗНЕС Online», заметили, что вчерашние акции были малочисленнее, чем 23 января. Но отличает их не это. Гендиректор центра аналитических исследований и разработок (ЦАИР) Алексей Коннов говорит, что накануне на улицы вышло больше молодежи и меньше людей среднего возраста. Поведение силовиков, по его оценке, также было более гуманным — по большей части они вели себя как «зайки», по крайней мере в Казани. «Говорят, в других регионах подавляли достаточно жестко. То, что у нас происходило, — примерно так же, прилично, — отозвался социолог. — И с точки зрения работы силовиков все оказалось организовано явно лучше. Это была уже не полиция, а нормальная Росгвардия. Появились теплые красные автобусы, куда всех отводили. Если бы люди не пошли на Кремль, их бы особо и не грузили, но его обязаны защищать по всем канонам».

Коннов объясняет снижение численности протестующих административными мерами. «Все понятно… „Мамкины революционеры“ 23 января были одни, получили штраф по десятке, им сказали, что, если выйдут повторно, выпишут по 50 тысяч и придется посидеть не 48 часов, а пять суток. Насколько я понимаю, это также не добавляет оптимизма», — говорит собеседник издания. Ему понравилось, что вышел пообщаться с молодежью министр по делам молодежи Дамир Фаттахов. «По данному разговору видно, что молодежь вообще не понимает, зачем и куда она пришла. Главный вопрос — где основная туса, куда бежать? Это раскрывает их политические взгляды и гражданскую позицию. Мне кажется, 23 января было более политически окрашенное выступление, потому что вчера все стало похоже на то, как это и хотят показать пропагандистские СМИ — что вышла „школота“», — считает Коннов. 

Гендиректор ЦАИР полагает, что это был последний массовый митинг. Как на него должна отреагировать власть? «У нас молодежь не совсем тупая, но надо задавать им правильные вопросы, чтобы они у себя в голове искали правильные ответы, так и следует реагировать власти в гражданском обществе, — ответил специалист. — Я так понимаю, в этот раз были жестче задержания еще и потому, что провокаций стало больше. Реакция силовиков последовала в ответ на это». 

Социолог Константин Гаазе подчеркивает, что вчерашний протест был не столько за Навального, сколько против Путина. «Уже второй раз. Именно это важно, — добавил эксперт. — Люди выходили не для того, чтобы добиться каких-то плюсов. Они выступили, чтобы сказать о том, что президент их очень-очень сильно достал. Россияне устали, у Путина падает доверие, он теряет рейтинг. Если посмотреть три года его последнего срока, то можно обратить внимание, что протесты идут каждый год, кроме 2020-го, когда случилась пандемия. Шиес был. Происходили протесты в 2017-м, в 2018-м, в 2019-м, как только ослабили карантинные ограничения, сразу пошли протесты. Весь четвертый срок проходит под них».

По оценке Гаазе, вчерашний митинг отличается от выступлений 23 января тем, что перед прошлой акцией не было массовых задержаний активистов. «И те, кто мог этот протест организовывать, к 31-му числу либо находились под домашним арестом, либо как-то еще [оказались нейтрализованы]. Протест остался, организаторов посадили», — добавил социолог.

«Сейчас над страной летает такая туча, это туча недовольства Путиным, и дождик может пройти в Екатеринбурге или Москве, — говорит эксперт. — Над одной социальной группой или над другой. Недовольство не склеило пока какую-то конкретную социальную группу российского общества. А значит, оно (недовольство — прим. ред.) будет становиться все больше, все масштабней».

Гаазе напомнил про сентябрьские выборы в Госдуму. «Трехдневное голосование в первый раз, это тоже вызовет недовольство. Одно дело — Конституция (и недовольство, вызванное ее изменением, — прим. ред.), другое — выборы, в которых оппозиция хочет участвовать», — заключил собеседник.

«Реакция власти была выражена в качестве задержанных, в довольно бешеном напоре пропаганды» Фото: «БИЗНЕС Online»

«неделю назад ОЩУЩАЛАСЬ атмосфера хулиганского пикника с битьем стекол. Здесь этого не было»

Президент центра политических технологий Борис Макаренко предлагает не сравнивать 23 и 31 января. «Нет корректного способа оценить этот состав, кроме того, условия для данных акций оказались слишком разными, мер, ограничивающих возможность участия, стало гораздо больше, — высказался эксперт. — Реакция власти была выражена в количестве задержанных, в довольно бешеном напоре пропаганды. Добились ли чего-то протестующие? Я считаю, что да. Просто какие критерии оценки? Они и сами прекрасно знали, что не добьются освобождения Навального. То, что они заставили власть реагировать, вести себя жестко, что может не нравиться многим другим людям, у какой-то части населения крупных городов вызвать симпатию и сочувствие к подобным протестам, очевидный результат. Такие протестные акции — это болевой сигнал общества на проблемы».

Руководитель «Политической экспертной группы» Константин Калачев заметил, что на втором митинге изменилась география митинга: столицей протестного движения стали Санкт-Петербург, Екатеринбург и Новгород — они показали количество участников, сопоставимое даже с Москвой. «С одной стороны, понятно — где-то, как во Владивостоке, на первую акцию вышли тысячи людей, а на вторую — только сотни. Где-то произошел рост. В Екатеринбурге и Новосибирске людей прибавилось, — говорит эксперт. — В общем, протестующие молодеют, география расширяется. Меры противодействия были весьма жесткими. Очевидно, что силовики правят бал. Перекрытие улиц, закрытие станций метро, точек общепита в Москве — это вообще ни в какие ворота не лезет».

«В Москве не вышли люди хайпа, те, кто ходит на митинги просто потому, что им интересно, что будет, жизнь скучная, а тут какая-то „веселуха“», — полагает генеральный директор института региональных проблем Дмитрий Журавлев. Отсутствие этой категории протестующих собеседник издания объяснил бытовыми неудобствами — станции метро в центре оказались перекрыты, и добираться к точкам сбора стало не очень удобно. «То, что они не пришли, показало, сколько реально людей протестует, по-моему, получилась половина от предыдущего состава. Это изменило атмосферу, неделю назад она ощущалась как хулиганский пикник с битьем стекол. Здесь этого не было. Другой вопрос, что в силу ряда причин организация оказалась на низком уровне, потому что объявляли какие-то точки, потом они менялись, в итоге люди вроде и пришли, но отчасти сами и потерялись».

По наблюдениям Журавлева, у протестующих не получилось движения вперед: «В тот раз (23 января — прим. ред.) мы вышли и показали свое несогласие с задержанием Навального. И в этот раз мы опять выступили и снова продемонстрировали свое несогласие с задержанием Навального».

Собеседник издания полагает, что протестующим не удастся чего-то добиться. «Угроза опаснее исполнения, — заметил он. — Они грозили: „Мы выйдем на улицу“, вышли, и?.. Что после этого произошло? Чем отличается Майдан от Минска или Москвы? Тем, что после Майдана президент Украины стал договариваться с оппозицией, и его больше нет как политической силы. А Батька, как бы его ни воспринимали, и я к нему отношусь очень скептически, не показал свою слабость и до сих пор президент со всеми оговорками. Такая же проблема и здесь. Не продумано руководителями протеста, где у них „Рейхстаг“, что можно считать победой. Единственную победу, которую они могли предъявить участникам, — это освобождение Навального, она не случилась».

«Пока не более 10 процентов качнулись в сторону от власти. Остальные люди будут обсуждать все эти события. Власти же пока удалось только одно — она еще не рухнула» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Для оппозиции наступил час икс. Те, кто не уйдет от Навального, сядут»

«По большей части мнение населения качнулось в сторону власти, — полагает политолог Павел Данилин. — После выхода сюжетов, которые показали, что Навальный во всем наврал, люди почувствовали себя обманутыми (после фильма ФБК „Дворец“ в телеграм-канале MASH и на канале „Россия-1“ были выпущены сюжеты о том, что сооружение в Геленджике находится в стадии отделочных работ, а позже его собственником объявил себя бизнесмен Аркадий Ротенберг — прим. ред.). Люди стали более злыми, это показывает картинка из Санкт-Петербурга (на митинге в северной столице распылили слезоточивый газ — прим. ред.). Чувствуется радикализация».

Данилин подчеркнул, что властям надо быть «максимально жесткими». «Мы увидели, как отморозки нападают на полицию. Если власти не отреагируют на нападения на силовиков, это станет видно на всю страну, — добавил собеседник. — Для оппозиции наступил час икс. Те, кто не уйдет от Навального, сядут».

«Вчерашние акции не изменили повестку, задаваемую Навальным, а усилили ее, — говорит политолог Аббас Галлямов. — Они визуализировали недовольство народа, его веру в разоблачения. Власти же поддержку визуализировать не смогли. Действиями полиции они показали, что в военном плане сильнее, но морально проиграли. Перегораживая центры городов, власти продемонстрировали, что они в осаде, а инициатива у оппозиции. Все эти акции бьют по „Единой России“, по Путину, по губернаторам. Однако бо́льшая часть людей меняют свою точку зрения медленно. Пока не более 10 процентов качнулись в сторону от власти. Остальные будут обсуждать все эти события. Власти же пока удалось только одно — она еще не рухнула. Зерна сомнения посеяны, урожай взойдет, если оппозиция станет действовать в наступательном стиле. К сентябрю власть может оказаться деморализована, ее сторонники уйдут в неявку на выборах (ближайшие крупные выборы в парламент пройдут в сентябре — прим. ред.). Но для этого двух акций мало».

По оценке доктора политических наук, профессора КФУ Сергея Сергеева, меры реагирования со стороны полиции и ОМОНа были жесткими, но умеренно жесткими, если сравнивать с событиями в Беларуси летом прошлого года. «По итогам январских протестов можно сделать предварительный вывод, что и власть, и внепарламентская оппозиция оказались в патовой ситуации, — полагает эксперт. — Навальный и его сторонники пока не могут опрокинуть власть, а та не способна подавить протестное движение, но может, применив административные, полицейские меры, добиться определенных тактических целей, в частности стабилизировать численность участников протестного движения. Причем такая стабилизация во многом касается двух столиц, а в городах российской провинции, в городах-миллионниках данное движение по сравнению с предыдущими годами значительно расширилось». 

Впрочем, в Казани эта тенденция не столь заметна, как, например, в Екатеринбурге, говорит политолог. «Первый „раунд“ „Навальный против Путина“ кончился тем, что они оба остались на ринге, — констатировал собеседник издания. — Но если количество протестующих увеличится даже не на порядок, а в 2–3 раза, то плотина может рухнуть. Сейчас власть, образно говоря, затыкает, как тот голландский мальчик, дырку в плотине пальчиком, но если напор воды станет сильнее, то ситуация изменится. Поэтому я и говорю о патовой ситуации».