«Если бы это был не Бастрыкин, а кто-нибудь другой, ему бы уже паяли срок»

Айрат Фаррахов депутат Госдумы от Татарстана

— Конечно, задели эти слова [Бастрыкина]. Во-первых, Госдума — конституционный орган, который 100 процентов федеральных законов принимает. При этом почти половина федеральных законов вносится правительством, и возмутительно, конечно же, само обращение, даже если это цитирование. Все-таки оно оскорбительно.

А во-вторых, там же суть была в том, когда Дума будет принимать законы [для решения миграционной проблемы]. На самом деле же правом законодательной инициативы у нас обладает достаточно широкий круг: и президент, и региональные парламенты, и Государственная Дума, и Верховный суд, и правительство. На мой взгляд, это [заявление] не красит государственного человека. Возможно, это оговорка была, но даже если это оговорка, то очень неприятная.

Со словами Володина, конечно, согласен. Он абсолютно правильно сказал, что в соответствии с последними изменениями в Конституции полномочия у Государственной Думы стали значительно шире. Надо понимать, что эти полномочия перешли к Госдуме от президента, например назначение правительства и так далее. С чем это связано? И президент об этом говорил, он свои полномочия передал людям, а людей представляют в Государственной Думе депутаты.

Максим Шевченко публицист

— Вообще-то в России есть федеральный закон об оскорблении органов государственной власти (вероятно, речь о ст. 319 УК РФ «Оскорбление представителя власти» — прим. ред.), и если бы это был не Бастрыкин, а кто-нибудь другой, ему бы уже сейчас паяли срок и ломилась к нему в квартиру в 5 утра целая толпа омоновцев. Если бы это сделали вы или я, то нам бы уже шили срок те же самые следователи, подчиняющиеся Бастрыкину. Сидели бы и уже допрашивали нас, сами мы оскорбили Государственную Думу или по заданию ЦИПсО (центр информационно-психологических операций Украины — прим. ред.), например. А тут очевидно, что на некоторых законы не распространяются, а на некоторых распространяются.

Поэтому у нас, если мы логически размышляем, два варианта: либо глава следственного комитета не контролирует то, что он говорит (ну так бывает — возраст, усталость, например, на работе), либо он сознательно это сделал. Его пресс-секретарь, [руководитель управления взаимодействия со СМИ следственного комитета РФ Светлана] Петренко говорит, что он, мол, имел в виду другое, процитировал то, что в интернете. Но интонационно это звучало весьма конкретно. Он сказал именно «госдура», даже выделил это паузой.

Значит, вторую версию разберем: он сделал это специально. Вопрос: зачем? Зачем глава следственного комитета так высказался о Государственной Думе, которую можно критиковать и так далее, есть за что, и мы все рады это делать. Но оскорблять… Значит, он не доволен Государственной Думой, получается, он считает, что она создает и пишет не те законы, какие надо. В целом ситуация настолько парадоксальна и в стиле такой итальянской комедии положений, что я даже не знаю, как ее комментировать.

Я могу похвалить Думу только за те законы, которые дают дополнительные средства жизни нашему народу. Если такие законы есть, я не знаю точно. Меня эти слова оскорбили. Я не простой гражданин, я журналист, был членом совета по правам человека, баллотировался в Госдуму, поэтому меня слова Бастрыкина очень оскорбили. Меня оскорбило, когда это [журналист Владимир] Познер говорил, меня это оскорбляет, когда это говорят либералы. И вот, видите ли, с фланга, который позиционирует себя как ультрапатриотический, тоже идет оскорбление парламента. Меня это как гражданина оскорбляет и задевает, но я уверен, что в данном случае закон не будет действовать, потому что очевидно, что у главы следственного комитета есть иммунитет.

Сергей Сотников директор ООО «Реверс», председатель комитета по грузовым перевозкам и логистике ТПП РТ

— Я слышал это заявление. К сожалению, его действительно выдернули из контекста, и было явно видно, что он сказал это с юмором. Потому комментировать шутку, наверное, не совсем правильно.
Что касается его замечания, что у нас Госдума игнорирует эту [миграционную] проблему, я полностью согласен, потому что она уже назрела-перезрела. И требуется очень много решений, в том числе на законодательном уровне. А у нас каким-то чудесным образом те законопроекты, которые вносятся, отклоняются. Я думаю, этот вопрос очень серьезный, хоть Бастрыкин и шутил, называя Госдуму «дурой», и его необходимо решать незамедлительно. Госдума у нас умеет принимать решения в течение очень короткого срока, а тут достаточно избирательно не принимаются решения. Поэтому стоит посмотреть внимательно, кто лоббирует такое безразличие депутатов к нашим проблемам.

Сейчас много законов принимается, и с ходу сказать, какой хороший, а какой плохой, достаточно тяжело. Все-таки надо отслеживать и направленно смотреть. Но за что я Госдуму не похвалю, так это пенсионная реформа. Учитывая реальную продолжительность жизни людей, я считаю, что надо вернуться к этому вопросу.

[Что касается заявления спикера Госдумы Вячеслава Володина об оскорблении народа], есть такое выражение «забронзоветь». Это когда человек очень долго находится во власти и начинает переоценивать собственное «я». Считаю, что нужно уметь немного быть самокритичными и не «бронзоветь». Сомневаюсь, что кто-то воспринял шутку Бастрыкина как оскорбление.
Вообще, тему миграционной политики надо отдельно рассматривать, потому что очень многие бизнесмены, депутаты, чиновники живут не вместе со всем народом. Кто-то в коттедже, кто-то в уютных элитных домах, и они реальной картины не видят. А то, что я наблюдаю в Казани на протяжении 5–10 лет, заметно, особенно в спальных районах. И я вижу ситуацию в Москве и понимаю, что повторяется все то же самое, что в Европе и Америке. Есть предел, выше которого заходят, но потом уже разгребать будет некому. Бастрыкин правильно отметил, что надо превентивно эти вопросы решать. Если уж следственный комитет начал во все колокола бить и уже не первый год это делает, у них есть статистика, информация, это не просто бабушки на скамейке что-то придумали. Президент [России Владимир Путин] на ПМЭФ то же самое сказал, что ситуация перезрела. Ответственные лица должны либо что-то делать, либо понять, что у них ничего не получилось, и уйти.

Яков Геллер гендиректор АО «Агентство по государственному заказу РТ»

— Уже о Думе все сказано. Во-первых, не Бастрыкин так сказал, а Познер в свое время открыл эту шкатулку. Я очень уважаю Бастрыкина и орган, которым он руководит. И если такое говорит генерал армии Бастрыкин, председатель следственного комитета, он наверняка имеет основания так сказать. Если это только не цитата Познера. Он чиновник класса А, причем я действительно уважаю то, что он делает. Когда он берет под личный контроль разные дела, как будто малозначимые, осуществляет личный контроль, это говорит о его отношении к работе.

Законы, которые принимаются, могут быть непопулярными у народа, но они хорошие для обороноспособности, стабилизации. В данном случае я центро-ориентированный человек, понимаю, что в Думу отбирают лучших и не мне судить. Раз меня не отобрали в Думу, то и не мне судить, умные они там или дураки. Они принимают решения, идя навстречу избирателям. А хорошие они или нет — не нам судить, потому что очень часто то решение, которое нам кажется нехорошим, должно быть принято. Бастрыкин меня [своими словами] никак не оскорбил. Наш народ невозможно оскорбить, наш народ можно только понимать. Реакция Володина понятна, но она утихнет, потому что это очень сильное разделение властей. Бастрыкин может посадить Володина, а Володин Бастрыкина не может, но встрепенуться, конечно, Володин должен был.

Фоат Комаров советник генерального директора АО «СМП-Нефтегаз»

— Я сам был депутатом Госдумы. Как я могу негативно отзываться об органе, в котором работал и принимал определенные решения? Это же мое место трудовой деятельности. Для политиков высокого ранга неосторожное слово всегда чревато дискомфортом: одно дело — застольные беседы, а другое — выдавать на всеобщее обозрение свою оценку, это не совсем корректно. Мало ли что говорят в социальных сетях. Я не могу декларировать все, что обсуждают, у каждого же человека есть свое мнение, своя позиция.

Еще в молодые годы, когда я работал в комсомоле, меня воспитал Ринат Гимаделисламович Галеев, первый секретарь горкома партии. Он сказал: «Фоат, ты говоришь от имени 20 тысяч комсомольцев». То есть мои слова воспринимаются как слова 20 тысяч комсомольцев, и поэтому Бастрыкин — это мощнейшая государственная структура. Любое слово из его уст [означает, что] он говорит от имени всего комитета. Поэтому никаких ссылок на то, что кто-то чего-то сказал, не может быть. Это некорректно, нельзя так говорить.

Госдума — такой орган, который ставит точку в подготовленных вопросах профессионалов. То есть они готовят вопросы, а потом Госдума этот момент узаконивает. Каждый предложенный закон проходит многократную шлифовку, обработку, каждое слово рассматривается, и сверяется желание с возможностями. Можно много чего желать, но, если в бюджете не хватает денег на обеспечение данного предложения, которое все считают правильным, его нельзя принимать, оно не будет обеспечено исполнением. Был один закон, связанный с разоружением. Фракции, хозяйства, все-все приняли решение согласиться с этой позицией. Я — депутат от «Единой России» — был против, но никто мне за это ничего не предъявил, не сказал. У депутата все равно остается право выразить личную позицию, и он это во время голосования проявляет, хотя это может идти вразрез с интересами партии, государства.

Вячеслав Зубарев гендиректор ООО УК «ТрансТехСервис», депутат Госсовета РТ V созыва

— Я этого не слышал, потому тяжело комментировать какой-то контекст. Но [миграционная] тема очень щепетильная, ошибки допускать нельзя. Чтобы говорить о том, за какие законы Госдуму можно похвалить, а за какие поругать, нужно быть в теме. Я, как бывший депутат Госсовета, хорошо понимаю, что это все очень взвешенно надо комментировать, ответственно. Не так что ляпнул и потом сказал: «Ой, я тут что-то не подумал».

Михаил Скоблионок президент еврейской национально-культурной автономии РТ, предприниматель

— Госдума — это … Даже слов не могу подобрать. Посмотрите, какие из них миллионы, миллиарды сыпятся, когда их начинают раскулачивать. Кто там сидит? Все те, кто посидел в государственной власти. [Бастрыкин] правильно их назвал. Что бы Дума ни принимала, я это не смотрю и не лезу. Они должны думать, как облегчить жизнь народу. Депутатов никогда не выбирает народ и никогда не выбирал, забудьте это слово. Кого решили ставить, того и ставят.

Мидхат Курманов бывший министр юстиции РТ

— Я с Госдумой плотно работал, даже трижды представлял законы. Прекрасно понимаю состояние депутатов, что они могут. Но у меня иногда складывается впечатление, что если бы их (депутатов — прим. ред.) не было, стало бы, наверное, лучше. Потому что иногда принимают такие законы, которые и не надо принимать. Особенно в 2001–2002 годах, когда одним законом они у всех отняли льготы. Лишили практически всех льгот, которые при социализме были. Тогда у меня возникла мысль. Думаю, если бы их не было, наверное, стало бы лучше. С другой стороны, я прекрасно понимаю, что без Госдумы нельзя, законы должны приниматься.

Я не думаю, что Бастрыкин имел какой-то злой умысел. У него, наверное, свои взгляды были. Последний закон [Госдумы], который я могу похвалить, они должны были в 2016-м еще принять. Это закон о том, что пенсионерам работающим нужно каждый год индексировать доплату, меня это тоже касается. Вот за такое могу похвалить. А так я представляю, что за депутаты, каким образом они там избираются. Не могу сказать, что они такие самостоятельные. У них же удивительно: если даже во фракции депутат начнет что-нибудь самостоятельно решать, его исключат из фракции, и все. Был же случай с Семигиным (депутат Госдумы Геннадий Семигин, которого в июне сняли с должности главы комитета ГД по делам национальностей, — прим. ред.). Он высказал какие-то свои пожелания, и в конечном итоге его лишили всех постов. Госдума нужна, это Конституцией предусмотрено, но, к великому сожалению, там депутаты не самостоятельны.

В принципе, [Вячеслав Володин] говорит правильно, потому что депутатов избирают граждане. Володин логически прав, потому что их избирает народ, и, соответственно, он представляет народовластие, как статья 3 Конституции говорит. Но меня слова Бастрыкина нисколько не оскорбили. Не думаю, что он со злым умыслом сказал.

Дамир Исхаков главный редактор журнала «Туган җир»

— О нашей Госдуме есть, конечно, разные выражения. Есть народное определение «госдура», и поэтому, наверное, неслучайно появилось такое заявление. Сейчас отчетливо понятно, что в Госдуме есть часть крайне шовинистических депутатов, желающих вести одну политику. Есть умеренные, которые не хотели бы лезть в глупые ситуации, либералов там практически не стало. Но есть поумнее и поглупее депутаты, скажем так, разного пошиба.

Что касается мигрантов, тема сложная, ей не полностью владеют и в западных странах. Мы знаем американскую ситуацию, европейскую, где тоже проблема мигрантов остается полем политических баталий. В России ситуация плоха тем, что сейчас трудовых мигрантов достаточно много, но большинство из них, к сожалению, люди малообразованные, и от них есть толк только для черновой работы. А черновую работу привыкла выполнять и часть россиян, правда, за хорошие деньги. Конкуренция есть, и она не только у нас. Скажем, в Турции арабы составили серьезную конкуренцию для турок в некоторых районах. Сейчас в Турции около 6 миллионов арабов. В этой связи разные подходы.

Те выражения, которые в дискуссии раздаются, не украшают нашу Госдуму и других людей, которые соотносятся с этим выражением. В последнее время в Госдуме удачных законов нет, потому что перестала существовать политическая конкуренция. В такой ситуации, когда конкуренция отсутствует, оседают самые плохие политики, в том числе и в Госдуме. Результат мы сейчас пожинаем. Очень трудно представить, что они (депутаты — прим. ред.) представляют интересы народа, потому что если нет политической конъюнктуры, то и выборы превращаются в чистый фарс, и там уже не столько выборы, сколько назначение. Поэтому там представителей народов или народа российского, я думаю, можно по пальцам пересчитать. Если вообще они есть. Да, формально они есть, а по существу нет никаких выборов. Я не оскорбился ничуть, но посмеялся над ситуацией.

Ильшат Аминов депутат Госсовета РТ, генеральный директор телерадиокомпании «Новый Век»

— Кому-то Дума может нравиться, кому-то не нравиться. Закон — это преодоление хаоса, потому любое решение Госдумы в дальнейшем влияет на жизнь, в данном случае миллионов жителей нашей страны, и от нее зависит, какой эта жизнь будет во многих аспектах. Потому я к Госдуме отношусь как к очень серьезному органу, институту, и, конечно, уровень требований должен быть соответствующим. Они должны быть компетентными. И самое главное — принимать законы, которые улучшают жизнь, а не ухудшают ее.

Если даже Госдума бюджет не примет, у нас в стране начнется не знаю что. Поэтому все, начиная с бюджета, программы, которые сегодня реализуются в стране, — за эти законы мы, безусловно, можем Госдуму похвалить. А поругать могу за сырые законы. Иногда, видимо, в угоду политической конъюнктуре принимаются очень быстро законы, которые не проработаны, не продуманы все последствия и правоприменение. Вот такие сырые законы, к сожалению, бывают, не буду скрывать. Что ругать других? Сам грешен. Сам являюсь депутатом, потому и к себе же могу отнести эти замечания.

Слова Бастрыкина меня не оскорбили, но я считаю, что политик такого уровня не должен так говорить. В этом я убежден. Мы все очень горячие люди. У самого иногда прорываются так называемые разные слова, но потом за них бывает, так сказать, неудобно. Все-таки одна ветвь власти так отзывается о другой ветви власти — это не есть хорошо. Я за парламентскую, в том числе и политическую культуру.

Мансур Гилязов драматург

— Дума в целом, я думаю, работает хорошо. У нас прекрасный председатель Государственной Думы Володин, я с большим уважением к нему отношусь. Это хороший политик, он прекрасно чувствует политику государства. Но мне кажется, что некоторые депутаты все-таки преследуют свои, порой корыстные цели. Я же занимаюсь физиогномикой, и даже по выражению их лиц иногда кажется, что вот этот человек думает не о государственных интересах, а о своих собственных, личных. Это, конечно, тормозит очень сильно.

Я думаю, что у Володина очень тяжелая работа — прийти к какому-то общему мнению. Конечно, они очень осторожны в отношении к президенту, потому что президент у нас очень мощная, глобальная личность. Поэтому они как-то так исподтишка могут свои интересы заложить.
К Бастрыкину я, кстати, тоже с большим уважением отношусь, и для меня было неожиданностью, что он попал под такой удар. Слежу за его работой, и, мне кажется, это настоящий государственный деятель, абсолютно нравственный человек. Детально я не знаю, какие они там законы принимают, но в целом социальная политика у нас идет, как мне кажется, нормально. Я думаю, что Бастрыкин сказал в этот момент, не подумав, либо он ошибся. Потому что такого масштаба государственный деятель не имел права и сознательно он это сказать не мог, я в такое просто не верю. Это мог ошибиться какой-нибудь творческий человек, скажем так, человек не такого масштаба. Честно говоря, не верю, что это было сделано осознанно.